Открытие состоится в любую погоду!

Место для утренней зорьки мы с Алексеем тщательно подготовили. Уютный плес, спрятанный в затопленных торфяных джунглях, похожий на овальное блюдо, сто на пятьдесят метров, был окружен непролазными камышовыми зарослями. Заезд-схрон для нашей лодки мы оборудовали в небольшом тростниковом островке, выдающемся чуть вперед от основной стены высокого камыша, ровно посредине облюбованного нами плеса. Загнав в него лодку, мы прекрасно видели обстановку вокруг нас.

Ну все! До встречи на рассвете! Уплываем в сторону лагеря, продираясь через узкие камышовые лазы-протоки. По пути встречаем несколько охотников с ружьями, решивших открыть сезон раньше разрешенного срока. Объясняем им, что не стоит нарушать закон, портить настроение своими выстрелами ни нам, ни другим законопослушным товарищам по страсти!

Придя к общему пониманию, вежливо прощаемся до пяти утра, уплывая в разные стороны. У костра слышны шумные разговоры, задорный смех. Идем по темнеющему лесу на его свет, чтобы напиться ароматного чаю с собранной брусникой и от души посмеяться над охотничьими байками Алексеича.

В половине двенадцатого ночи пошел дождь, разогнав всех по машинам. Чувствовалась усталость от прошедшего в заботах дня, но уснуть так и не удалось. Словно в первый раз, в голове вертелись разные мысли, всплывали моменты давно прошедших охот, прокручивались раз за разом все детали на возможность забытых мелочей, из которых впоследствии складывается вся охота.

Будильник пропел — пора! Вылезаю из машины, натягивая сапоги. Дождь так и не прекратился. Пьем чай из дымящегося самовара под барабанную дробь дождя по брезентовой крыше кухни. Облачаемся в непромокаемые плащи, комбинезоны и, взяв ружья, выходим на воду. Еще темно, но с каждой минутой становится все светлее. Каждый уплывает к своему подготовленному месту.

В предрассветном мраке то спереди, то с боку с шумом поднимаются на крыло потревоженные утки! Наконец, протиснувшись сквозь камыш и ивняк в чуть заметный проход, оказываемся на нашей заводи. Выставляем чучела и, загнав лодку в заросли тростника, замираем в ожидании первого налета. В сереющем небе слышится тут и там шум и свист крыльев пролетающих над нами уток.

Наконец, взгляд вырывает из предрассветного сумрака утиный силуэт, летящий в мою сторону на высоте десяти метров. Ловлю на мушку крякву и, вынося вперед, давлю на спусковой крючок. Первый выстрел нарушает тишину дождливого утра — мимо; вторым исправляю неточность прицеливания, и крякуша по наклонной врезается в воду.

Досылаю патроны в патронник, принимая поздравление с полем от Алексея. «Справа заходят!» — слышу его напряженный шепот. Оборачиваюсь в том направлении и замечаю вылетающих из-за спины двух крякв. Заметив на воде своих собратьев, они закладывают вираж в нашу сторону, снижаясь для посадки.

Звучит дуплет моего компаньона, и первая утка камнем падает в воду в десяти метрах от лодки! Теперь моя очередь стрелять! И я не уступаю ему в меткости! Выстрел, и вторая утка грузно шлепнулась о воду, вслед за первой! Перезаряжаемся и поздравляем друг друга с удачей!

Выплываем забрать битых уток и быстро возвращаемся на место. Выстрелы загремели со стороны наших друзей, оповещая нас о том, что у них охота в самом разгаре. Без сожаления пропускаем летящих над нашим плесом уток, которых после выстрела не сумеем достать. Несколько раз мажу, казалось бы, на уверенной для выстрела дистанции. Сокрушенно мотаю головой, но расслабляться еще рано!

— Леша, от леса на нас тройка крякашей! — шепчу напарнику, готовясь к выстрелу.
— Понял! — отвечает он, поворачиваясь.

Подпускаем ближе, чтобы при попадании утка упала на чистую воду. Пропускаю первую пару, летящую левее, на Алексея, сам веду стволом одиночку, что летела чуть сзади, правее. Звучат за спиной выстрелы Алексея. Я не вижу их результат, у меня перед глазами летящая на меня утка, и доли секунды на выстрел! Время застыло как в замедленной съемке.

Приклад толкнул в плечо, затвор лязгнул, выплюнув черную пластиковую гильзу. Из ствола с дымом вылетел пластиковый контейнер. Утка, надломив крылья, закрутилась винтом и, пролетев мимо меня, ударилась о черную в мурашках дождя воду. Гром выстрелов доносится со стороны лагеря, смотрим в ту сторону, возможно, они промахнулись и утки налетят на нас. Так и есть! Пара крякв вынырнула из-за деревьев и направила свой полет в нашу сторону. Сидим, не шелохнувшись, подпуская уток ближе.

Пора… Алексей торопится, делая быстрый дуплет — мимо! Присоединяюсь с секундным отставанием, встречая в штык летящих кряковых. Первый тоже мимо, второй выстрел получается уже практически над собой, но на этот раз точно в яблочко!

Провожаем взглядом летящих на пределе выстрела уток, перезаряжая ружья. Таких мы не бьем! А вот вылетевшую между кустами на нас в штык утку надо брать! Жму на спусковой крючок, на доли секунды позже Алексея, и заряд «восьмерки» попадает в уже битую утку! Кряква тряпичным лоскутом падает в воду у края нашей засады. Красивый выстрел с невольным добором!

Хвалю друга за меткость!

Время пять тридцать. Лет утки сошел на нет. Охотничий азарт утих. Промокшее до нитки тело стала бить неприятная дрожь!

— Может, поедем, а то я уже стал замерзать? — спросил Алексей, посмотрев на меня.
— Поехали! — охотно согласился я, чувствуя то же самое.

Быстро собрав чучела, на всех парах летим в лагерь. Быстро переодеваемся и готовим праздничный обед из добытой нами дичи. Звучат тосты в честь состоявшегося праздника и искусного кулинара! За предстоящую вечерку! А какая она будет — уже другая история…

Источник