Несколько лет назад довелось мне провести часть отпуска в старинном русском городе Саратове. Остановился у дальнего родственника Михаила, который жил на окраине. Поскольку он в это время работал и не мог уделить мне много времени, я начал знакомиться с его соседями. Одним из них оказался Владимир, который жил на той же лестничной площадке. Он был ярым лещатником, признававшим только подледный лов.
Рыбак рыбака видит издалека!
Все снасти Владимир готовил сам. В качестве насадки использовал пучки мотыля, которого также добывал своими руками, используя инвентарь собственного производства.
Познакомились мы с Владимиром вечером, поднимаясь в лифте на свой этаж. Уже через час встретились вновь. Сосед показал мне свой инвентарь и рабочее место, где паял мормышки, мастерил удочки и вязал мотыля. Орудие лова в исполнении Владимира — это двойное мотовило из твердого пенопласта с шестиком посередине. На одно он устанавливал удочку с мормышкой, на другое — с поплавком и обыкновенным крючком.
Показал мне сосед и процесс изготовления приманок. Паяльником расплавил металл (то ли олово, то ли какой-то сплав) и залил вначале одну бронзовую формочку, затем вторую. Потом сварил обе половинки. Закончив демонстрацию и «практическое занятие», Владимир спросил:
— Ну как? Впечатляет?
Я до этого никогда не бывал на зимней подледной рыбалке и имел об этом занятии весьма поверхностное понятие. Но увиденное действительно впечатляло.
— Великолепно! — ответил я. — Только хотелось бы взглянуть, как это все работает на практике.
Владимир взглянул на меня и загадочно произнес:
— Посмотрю на твое поведение. Может быть, возьму с собой. Завтра после обеда ты свободен? Я зайду!
На этом мы и расстались.
Как добывается мотыль?
Что означала фраза «посмотрю на твое поведение», я узнал на следующий день, в пятницу. После обеда раздался звонок в дверь. Я открыл. У порога стоял Владимир.
— Собирайся! — сказал он мне. — Пойдем мыть мотыля.
Я оделся и вышел. Сосед ждал меня на лестничной площадке. На его плечах был огромный самодельный рюкзак, в котором, судя по издаваемым при ходьбе звукам, лежало что-то из жести. Мне Владимир вручил пешню и ледобур. Выйдя из дома, мы направились к гаражному кооперативу.
Подойдя к одному из боксов, мой новый знакомый вытащил из-под крыши шест длиной метров шесть. Как потом выяснилось, это был гараж его напарника по рыбалке. А шест считался их общим орудием. Затем мы пошли за город.
Пройдя километра два, достигли небольшого пруда. Судя по следам, рыболовы здесь бывали часто. Мы зашли на лед, протопали еще метров 100 и остановились. Владимир протянул мне ледобур.
— Просверли лунки! Здесь, здесь, здесь и здесь! — сказал он и ногой отметил четыре точки на льду.
Сам же начал распаковывать свой рюкзак. В нем оказалось ведро с двумя обручами и приваренным к ним отрезком трубы длиной в 15 см и диаметром около 6 см. Рядом лежали черпак, тазик, в котором вместо дна была мелкоячеистая металлическая сетка, и другие предметы.
Лед был не очень толстый, сантиметров 30. Поэтому четыре лунки я просверлил быстро. После этого мы, поочередно работая пешней, объединили их в одну большую прорубь. Длиной эта немного превышала метр, а шириной — была в два раза меньше.
Когда из проруби удалили осколки льда и все подготовили к работе, Владимир взял ведро с обручами и прикрепил к нему шест. Получившийся инструмент опустил в воду, с легким нажимом провел им по дну и вытащил. Извлеченное ведро до середины заполнилось илом. Его Владимир вывалил в тазик и, протянув мне модифицированный шест, скомандовал:
— Действуй!
Я подцепил ведром ил и вытащил его на поверхность.
— Еще! — сказал мне сосед.
Пришлось повторить операцию.
— Пока хватит! — указал Владимир.
Он поднял тазик, опустил его нижнюю часть в воду и начал вращать. Несколько раз погружал емкость почти до краев. Потом поднимал тазик, и вода уходила, унося с собой растворенные части ила. Через несколько минут на мелкоячеистой сетке остались только прошлогодние листья, старые соломинки, сучки деревьев, болотная трава и всякий мусор.
А среди всего этого виднелось несколько красных червячков-личинок, которые и были целью нашей работы. Их оказалась штук 15. А поскольку для рыбалки, по словам Владимира, требовалось в десять раз больше, то зачерпывание ила со дна и промывку пришлось повторять вновь и вновь.
Наконец, сосед объявил:
— Хватит на сегодня!
Я и сам чувствовал, что пора закругляться. Уже вечерело, и добытого мотыля в тазике не было видно. К дому мы подошли, когда уже совсем стемнело. Выходя из лифта, Владимир сказал:
— Ужинай, а потом иди ко мне. Будем вязать мотыля! Сам всему научишься.
Как вяжут мотыля?
Поужинав, я отправился к соседу. Он еще сидел за столом, допивая чай. Пришлось подождать несколько минут, расположившись на рабочем месте Владимира. Но хозяин вышел очень скоро. Мотыля, которого мы добыли, он убрал на хранение в холодильник, положив в стеклянную банку, на три четверти заполненную прозрачной водой.
Владимир извлек эту емкость, достал небольшое ситечко, поймал десятка два червячков и разложил их на мокрой тряпочке. Затем отрезал от ниппельной резинки несколько кусочков длиной в три миллиметра. После этого взял инструмент, больше всего похожий на мундштук для курения сигарет без фильтра. Только тут не имелось отверстия для втягивания дыма.
Та сторона, которую следовало прикладывать к губам, была конусообразной и сильно заостренной. Другая часть «мундштука», где могло бы находиться отверстие для сигареты, оказалась наполовину отсечена. Эта сторона напоминала полуцилиндр с хорошо отполированными закругленными срезами.
Вначале Владимир прицепил к острому концу приспособления кусочек ниппельной резинки. Продвинул ее как можно ближе к другой стороне. Затем на кончик срезанной части «мундштука» положил один на другого шесть червячков-личинок. Плавно переместил туда ниппельную резинку.
Скользнув по срезу, она плотно охватила находившегося на краю мотыля. Получилось подобие двустороннего снопика. В центре были плотно прижаты друг к другу середины червячков, а по обеим сторонам торчали их передние или задние части.
Мы повторяли процедуру до тех пор, пока не набрали достаточное для рыбалки количество связок мотыля. Затем Владимир сложил их в банку с водой, где они прежде находились поодиночке. Емкость поставил обратно в холодильник.
— Завтра в семь утра встречаемся на лестничной площадке, — наказал мне сосед. — Не опаздывай! Автобус ждать не будет! Три удочки для тебя будут в моем ящике. Пока!
Мы расстались, и я пошел готовиться к выезду.
Вперед, к реке!
Утром, как всегда будильник, зазвонил в то время, когда больше всего хотелось спать. Но, вспомнив вчерашние приготовления, я поднялся, позавтракал, оделся и взял приготовленный с вечера рюкзак, поскольку рыболовного ящика ни у меня, ни у Михаила не было. Ровно в семь утра выглянул на лестничную площадку и увидел Владимира.
Вдвоем мы вышли на улицу и двинулись к остановке. Автобус уже был здесь. Несмотря на раннее утро, пассажиры уже заполнили салон. Большинство из них направлялось на рыбалку, что ясно читалось по одежде и инструментам, которые люди держали возле себя. Мы забрались внутрь, и через полминуты автобус тронулся в путь. Отъехал от освещенной остановки и устремился в темноту загородной дороги.
Через некоторое время автобус выкатил на берег Волги, о чем можно было догадаться по береговым сооружениям. Они виднелись во мраке, подсвеченные кое-где электрическими лампочками и фонарями. Ехали примерно полчаса. На одной из остановок Владимир скомандовал:
— Выходим!
Вышли не только мы вдвоем, но и большая часть пассажиров. Рядом с остановкой горел фонарь. Все остальное пространство было покрыто мраком ночи. Выбравшись из автобуса, Владимир сделал пару шагов и остановился, внимательно рассматривая выходивших людей.
— Кого-то ждем? — спросил я.
— Серега, напарник мой, должен был прибыть этим же рейсом. Но почему-то не приехал, хотя твердо обещал!
Мы подождали, пока все желающие сойти на этой остановке не вышли из автобуса. Транспорт сразу уехал. А Владимир повел меня к спуску реки, который был совсем рядом. Выйдя на лед, мы повернули направо и потопали вдаль. Ориентировались по ближайшему берегу, поскольку другого в темноте просто не было видно. Он казался очень-очень далеким.
Гонка преследования
Идти по льду было довольно легко. Снега осталось немного, но он плотно держался на поверхности. Поэтому наша обувь не скользила.
Вскоре стало заметно, что толпа рыболовов сильно поредела. Одни из них пошли в направлении левого берега, другие свернули куда-то в сторону. Третьи просто отстали, поскольку Владимир поддерживал высокий темп ходьбы.
Мы шли минут 15, после чего сосед начал периодически оглядываться. Обернувшись в очередной раз, мой спутник неожиданно повернул к берегу. Я продолжал идти следом. Мы шагали еще минут пять в этом направлении, после чего Владимир вновь стал оборачиваться и смотреть назад. Я проследил за его взглядом и увидел, что за нами идет какой-то мужчина.
— Мы что? Убегаем от него? — спросил я, почувствовав, что темп ходьбы увеличивается.
— Очень похоже на это! Не пойму: почему он прицепился к нам?!
— Ну и пусть идет! Что нам места мало?!! Впереди лед на полтысячи километров! Слева и справа — тоже все свободно. С одной стороны — на полкилометра, с другой — на десять.
— Места-то много, но такого хорошего, как у меня, больше нет нигде поблизости, — объяснил Владимир. — Мы его заприметили давно. И как только становится лед, ищем до тех пор, пока не найдем. Оно небольшое. Поэтому чужих мы туда не водим. Тебя я бы тоже никогда не взял с собой, если б не знал, что ты скоро уедешь!
Мы опять повернули к середине реки и так шли минут 10. Наш преследователь отставал, но все равно упорно тащился за нами. Владимир повернул влево. Мы пытались оторваться еще минут пять. Но подозрительный тип не сдавался и шел следом.
Встреча на льду
— Ну, я ему сейчас покажу! — в очередной раз посмотрев назад, буркнул мой напарник, и сбавил темп.
Теперь мы опять двигались параллельно берегу, давая незнакомцу возможность срезать дорогу и догнать нас. Когда он подошел достаточно близко для разговора, Владимир резко остановился и развернулся.
— Володь, а ты что? Заблудился что ли? — услышал я голос преследователя. — А я вчера был на дне рождения, ну сам знаешь... хорошо посидели. В автобус зашел одним из первых, сел и задремал. Проснулся, смотрю: автобус отъезжает от остановки. Пока упросил водителя притормозить, вы уже на лед выбрались.
Немного отдышавшись, мужчина продолжил рассказ:
— Хорошо, что ты вышел на освещенную полосу и я тебя разглядел. Увидел, что идешь вдвоем с каким-то мужиком. Потом, когда все разошлись, я опять заметил вас и потопал следом. Хотел догнать, но после вчерашнего застолья не смог. На дорогу не смотрел, только старался не отстать. А вы шли все быстрее и быстрее...
— Елки зеленые! — воскликнул Владимир. — А я посмотрел, что тебя среди вышедших из автобуса нет. Решил, что приедешь днем! Затем увидел, что за нами кто-то идет. Сделал один зигзаг, потом второй. Смотрю: а ты все не отстаешь. Хотел уже тебя до Текстильщиков довести, но по ходу передумал.
Преследователем оказался Сергей, напарник Владимира.
— А Текстильщики — это далеко? — поинтересовался я.
— Километров пять, а может, десять... Кто как меряет!
Внутри белого квадрата
Издали особое место ничем не отличалось от других. Только замерзших лунок здесь было довольно много. И их сверлили тройками в ряд на расстоянии вытянутой реки. Увидев мое удивление, Владимир пояснил:
— Буришь сразу три лунки. В две опускаешь поплавочные удочки, а в третьей «мормышишь». Если устал, то сматываешь последнюю из них. Вместо нее берешь еще одну поплавочную. Она на той же удочке, что я показывал. Так ты будешь ловить без перерыва. Смотри и выбирай себе место. Можешь вскрыть старые лунки — это легче, чем сверлить новые.
— А разве зимой можно пользоваться поплавочными удочками?
— Запросто! Рыба ловится почти так же, как и летом. Только удочки немного иные. Сейчас ты все увидишь и сам поймешь!
Мы еще говорили, когда Сергей вскрыл три лунки и начал устанавливать снасти. Дождавшись, пока он закончит это дело, я взял его ледобур и тоже принялся сверлить. Две лунки были старыми, а третью прокрутил с «нуля». Затем я подготовил удочки.
Владимир тем временем обновил пару лунок. Установил там свои снасти рядом с рыболовным ящиком. Потом отошел немного в сторону и вскрыл третью старую лунку. Пристроил в ней поплавочную удочку. Затем взял еще три штуки и установил их на другие лунки. В результате мы как бы оказались внутри квадрата или ромба. На месте его углов были лунками с удочками. Я с недоумением уставился на такую картину.
— Это чтобы рыбаки видели, что здесь уже занято и не рвались сюда, — растолковал мне Владимир.
После всех этих приготовлений мы уселись каждый у своих лунок и занялись тем, за чем, собственно говоря, и пришли, — ловлей.
Не шуметь!
Прошел час. Мои товарищи сидели, не отвлекаясь и не поднимая голов. Я уже за это время пару раз вычищал из лунок вновь образовавшийся лед. При очередной «уборке» увидел, что поплавок моей левой удочки движется то в глубину, то обратно. Я подсек и вытащил подлещика граммов на 300.
— Володь! Я поймал! — вырвался у меня радостный крик. Но оба напарника не обратили на это никакого внимания.
Я снял рыбу с крючка, поставил удочку на место и продолжил занятие. Прошел еще час. Двигая снасть, почувствовал, что мормышка слегка за что-то цепляется. Дождавшись, когда это что-то вновь ухватило приманку, резко дернул вверх шестиком удилища. Судя по слабому сопротивлению, попался кто-то маленький. Я вытащил рыбешку. Это был ершик, да еще крошечный — с мизинец длиной. Но на безрыбье и такой сгодится!
Тем временем опять пришел в движение поплавок левой удочки. Подсек. Есть! На этот раз густерка. Отцепил, поднял вверх.
— Володя! Я еще поймал!
Владимир поднялся с ящика и молча подошел ко мне.
— Ты чего раскричался? — прошипел сосед. — Ты думаешь, я не поймал? Или Сергей ничего не выловил? Пока ты добыл эти два хвоста, мы уже килограмма по четыре вытащили. И никто не видел! А ты закричал, и теперь рыбаки кинутся на наш участок. Сейчас только здесь и клюет. А придут другие удильщики, начнут шуметь, и у нас клевать не будет.
«Королевские подъершики»
Я молча выслушал нравоученье, посмотрел по сторонам и убедился в справедливости выволочки. Два рыбака действительно снялись со своих мест и двинулись в нашу сторону. Один из них зашел слева от нас и, не доходя метров 100, начал сверлить лунку. Я услышал, как Владимир негромко сказал Сергею:
— Ничего он там не поймает.
Второй рыболов топал прямо к нам по нашим следам. Он остановился в десятке метров от лунки, где сосед оставил одну из поплавочных удочек, вооружился пешней и принялся долбить лед. Владимир тут же вскипел:
— А ну стой! Ты что не видишь, что у меня рядом лунка?!!
— Так в ней удочка!
— А ты думал, это место для тебя припасли?! Я просто хотел сказать, чтобы ты вел себя порядочно. Если другой человек ловит, то не мешай ему! А ты сейчас и сам ничего не поймаешь, и нам клев испортишь!
Незнакомец прекратил бить лунку, отошел метров на 50 и там вновь начал ковырять лед. Однако было уже поздно. Судя по тому, как стали вести себя Сергей и Владимир, клевать у них перестало. Оба поставили в лунки, где только что ловили мормышкой, поплавочные удочки, начали разговаривать.
Мой сосед обошел свои снасти, расставленные по периметру, и проверил насадку. На двух крючках крепко сидели маленькие ерши.
— Ну вот! Крупняк пошел! — съязвил Владимир. — Королевские подъершики! Рост в мизинец, половина которого — голова!
Не совсем мертвый сезон
Прошел час. Рыба совсем не клевала. Наступило время обеда. Мы перекусили и проверили насадку на поплавочных удочках. Я возобновил ловлю мормышкой и вытащил еще пару ершей.
— Бесполезно! — сказал Сергей — Если эта колючая дрянь подошла к лунке, то, кроме нее, больше никто ловиться не будет. Ерш раньше других рыб находит насадку и успевает ее обкусать до подхода «конкурентов».
Судя по тому, как вели себя удильщики, сидевшие поблизости, у них тоже не клевало. Один из них подождал пару часов, потом смотал снасти и пошел искать рыбу где-то еще. Его коллега вскоре последовал этому примеру.
— Может, нам тоже поискать другое место? — спросил я.
— Нет! — отрезал Владимир. — Хорошо клюет только здесь.
— Чем это место особенно? Оно заговоренное что ли?!
— Может быть! В любом случае лещ ловится только здесь. Не веришь? Взгляни, как ведут себя рыбаки, чем они заняты, и сделай выводы!
Я посмотрел по сторонам. Удильщики уже не сидели возле лунок, а разгуливали по льду. Некоторые объединялись в группы по три-четыре человека и что-то энергично обсуждали.
— Кучкуются! Скоро пойдут на берег, на водопой! — иронично сказал Сергей.
Мы промолчали. Однако через полчаса и вправду рыболовы небольшими группами двинулись к берегу.
— Подождем! Через 30 минут на льду будет чисто! — сделал прогноз Владимир.
В одиночестве
Я, пользуясь появившейся возможностью, взял удочку и бур и прошел к лунке слева, которую просверлил кто-то из ушедших рыболовов. Сверху уже появилась тонкая пленка льда. Я легко убрал ее и опустил снасть в воду. Здесь глубина была метра на два меньше, чем в том месте, где мы рыбачили. Я успел несколько раз поводить удочкой вверх-вниз, играя кивком, прежде чем почувствовал, что моей мормышкой кто-то интересуется. Подсек. Есть!
Кто-то попался. Судя по сопротивлению, рыба была больше «королевского подъершика». Но явно меньше густеры. Я вытащил свой трофей. Это все же оказался ерш, но здоровый! Сантиметров 20 в длину. Такого можно было и домой взять!
Показывать рыбку напарникам я не стал, хотя поблизости никто уже не маячил. Решил продолжить ловлю здесь. Но мой успех закончился на единственном хвосте. Сколько я ни старался, больше никто не польстился на мою мормышку. Пробыв здесь еще минут сорок, я вернулся на старое место. Ерша нес в руке, что не укрылось ни от Сергея, ни от Владимира.
— Надо же, поймал! Ну, раз ты такой добычливый, посиди здесь! А мы отойдем на полкилометра, надо еще одно место проверить.
Они взяли ледобур и по удочке и ушли по направлению к берегу. Вскоре мои спутники уже скрылись в прибрежных камышах. Я продолжил рыбачить. Прошел час. Солнце закатывалось за горизонт, а соседа с его другом все не было. «Что с ними? Не случилось ли чего?» — мелькнули у меня беспокойные мысли.
Я собрал все удочки, кроме одной, которой ловил. Стал напряженно ждать, поглядывая на часы. Прошло еще минут 40. Темнело прямо на глазах. На берегу зажглись фонари. Я уже всерьез разволновался и подумывал идти на поиски Владимира и Сергея. Удочку убрал... все равно клева не было.
Самостоятельные поиски
И тут мои спутники внезапно вынырнули откуда-то из темноты. У обоих были пакеты с рыбой.
— Похоже, что вы неплохо половили?
— Да, килограмма по три плотвы добыли.
— А что? Втроем там нельзя было рыбачить?
— Нет, там места очень мало. Втроем никак не получается. Уже пробовали. Если вдвоем идем, то нормально ловим! А если три человека, то уже сидим без толку. Такое вот место...
Я сделал вид, что поверил им. Хотя сам не сомневался, что они просто не захотели показать мне место, где ловилась плотва. На этом рыбалка закончилась.
За время отпуска я еще несколько раз приходил на «особое место». И с Владимиром, и с Сергеем, и в одиночку. И вот что удивительно: почему-то подлещики и густерка ловились только там. И результат рыбалки у меня всегда был одинаковый. За один раз мне удавалось добыть лишь пару хвостов. Обычно густерку и подлещика.
Прямо наваждение какое-то! Может быть, действительно это особенное место? Пробовал я рыбачить на других точках. Но все попытки закончились неудачно. Кроме «королевских подъершиков», там не попадалось ничего.
Вот так! Место, где ловилась плотва, мои приятели так и не показали. А я их об этом больше не спрашивал. Однажды пошел на рыбалку без Владимира и Сергея. Намеревался самостоятельно найти клевое место. Забрел за камыши, отыскал чьи-то лунки, вскрыл их. Попробовал ловить, но результат оказался нулевым! Даже «королевские подъершики» здесь не клевали.
Может быть, я со временем все же нашел бы это загадочное место. Но, к сожалению, мой отпуск закончился. А вместе с ним завершилась и такая интригующая и увлекательная, хотя и не особо результативная, зимняя подледная рыбалка на Волге.
Геннадий Руднев, г. Тюмень.
Свежие комментарии