Вальдшнеп тянет полями с гусями

В моей голове сразу же сложились три варианта: либо стрелок безнадежно пьян, до такой степени, что не понимает, что творит.

Либо считает, что такие звуки может издавать какой-то подвид гусиного племени.

Или же это была просто шутка.

В таком случае она явно пришлась юмористу по душе, ибо повторялась многократно.

Шел второй день весеннего сезона.

Сказать, что на открытие съехалось много народу — значит не сказать ничего!

Просто на трехсотметровом отрезке березовой посадки, на меже кукурузного поля, где мной был сооружен скромный скрадок за три дня до открытия, я насчитал ДЕВЯТЬ лагерей!

Подозревал, конечно, что конкуренты объявятся, но чтобы такое!.. В каждом лагере было от одной до пяти машин. Сколько было самих стрелков, не считал, но представить можно.

Похоже, что открытие весенней охоты превратилось на Рязанской земле во что-то культовое, предполагающее непременное участие в мероприятии. Вроде походов на кладбище в Пасху. И не надо бы — Радуница на это есть! Так ведь ходят все!

И вовсе не ставится задачей обязательная добыча гуся. Ну, при случае — конечно, а нет — так и не надо. Свои харчи девать некуда!

Почти на всех стоянках дымились костры, на которых варилась уха, коптилась рыбка, ну и с «горючим» проблем не наблюдалось. Устанавливались палатки, навесы и шатры, визжали бензопилы. Какие там гуси!

Загрузив в машину спальник, теплые вещи и охотничьи принадлежности, я выехал из дома после обеда накануне открытия. Имея путевки сразу в три охотничьих хозяйства и предполагая, что воспользоваться подготовленным скрадком мне не удастся, я твердо решил найти мало-мальски подходящее местечко, расставить профиля и объемные обманки, подготовить укрытие и ночевать неподалеку.

Я проехал более сотни километров, колеся по слегка подсохшим полевым дорогам, заглядывая в самые укромные уголки наших угодий… Я не нашел свободного места!!!

Смеркалось, и я, отчаявшись, завернул на пасеку к моему старинному другу. Пасека расположена в уютном местечке, бывшем когда-то деревенькой. Знал я, разумеется, что пасечник мой человек хлебосольный и безотказный, поэтому и ехать к нему не планировал, но других вариантов не оставалось.

На пасеке оказалось в наличии десять машин с номерами различных регионов. Бросились в глаза огромный Ленд Крузер и непонятно как пробившаяся через заболоченную поляну Тойота Камри.

Пасека расположена в низине, а на гуся мы обычно ходили к недалеким буграм. Но сегодня там торчали многочисленные головы охотников. Притом что все гости находились возле трехведерного чана с предполагаемой похлебкой из семги, разжигаемого мангала и импровизированного стола с легкой закуской. Шла основательная разминка.

— Вы охотиться-то где собрались, — интересуюсь у незадачливого хозяина, — холмы все заняты.
— Да разойдемся кто куда, — машет рукой в неопределенном направлении мой друг.

Меня такое не устраивает и, отказавшись от наполненного целебным напитком стаканчика, я уезжаю домой.

Жена была весьма удивлена моим возвращением.

— Так места не нашел!
— Это как? В полях места нет?! — недоумевает женщина. Я бы тоже не поверил…

…Рассвет я встречал в гордом одиночестве, с комфортом расположившись на краю полевого болотца. Я на свой страх и риск пробрался сюда в полной темноте, моля бога, чтобы здесь не оказалось конкурентов. Ибо в таком случае мне просто некуда было бы податься.

Бог услышал мои мысленные вопли. К рассвету скрадок был сооружен, «гуси» рассажены на пахоте с вкраплениями соломки, и в моем бокале был налит крепчайший ароматный чай.

…Машина сиротливо замерла на дороге в пятистах метрах. Здесь, видимо, и не было никого именно по той причине, что не нашлось желающих бить ноги по глубокой пашне. Поле незавидное, конечно, зато я здесь один. Совсем один!

Березовая посадка с многочисленными любителями весеннего экстрима была у меня как на ладони. Но в паре километрах. Там уже завывали бессчетные манки, но гуси не спешили присоединиться к сотенным искусственным стаям. Гуся было мало.

По сравнению с позапрошлогодним открытием, когда стая сменяла стаю на протяжении пяти часов утренней зари, его не было совсем. Стреляли, конечно! По моим предположениям, в пределах моей видимости было около шести – семи десятков стрелков. Слышимости — раза в три больше.

Точно слышал, что одного гуся кому-то удалось сбить. И счастливчики бурно выражали радость на всю округу. Теоретически у меня дважды была возможность принять участие в канонаде — на дистанции порядка семидесяти метров надо мной прошла четверка, а позже пятерка белолобых. Мои патроны остались в патроннике…

Часов с девяти начались звонки знакомых. Все интересовались моими успехами и выражали огорчения по поводу неудачи. Единственный приятель похвастался парой взятых гусей. Он охотился в большой компании друзей в пяти километрах от меня. С ним мы и договорились отправиться на вечерку.

Я предполагал, что обратный путь к машине с места утренней охоты будет сложен, но чтобы до такой степени!.. Прихваченная утренним морозцем пахота к одиннадцати часам расквасилась полностью. Мои ноги проваливались по щиколотку в густейший рязанский чернозем.

На каждом сапоге налипало по огромному куску грязи, стряхнуть который не было никакой возможности. Когда дополнительный груз достигал критической массы, часть отваливалась самостоятельно, но килограммов по десять оставалось.

Как я шел эти пятьсот метров! На первой остановке, когда дышать стало нечем, а сердце пыталось проломить ставшую тесной грудную клетку, я решил делать остановки через сто шагов. Далее ноги стали останавливаться сами через пятьдесят.

Груженый чучелами, профилями, рюкзаком с термосом, маскировочной накидкой, неиспользованным боезапасом и зачехленным ружьем, я опасался, что проволока, связывающая профиля, может перетереться и у меня не хватит сил их собрать. Проволока уцелела.

Одежду можно было выжимать, и я титаническим усилием воли вынес груз и свое измученное тело на крутой подъем к дороге. «А если б еще и норму по гусям выполнил?» — пытался я найти в неудаче что-то радостное. В пахоту больше ни ногой, твердо решил я.

«Да здесь до скрадка пятьсот метров!» — уверял меня приятель по пути на вечерку. Оказалось, два километра. Пахоты... Правда, здесь идти было полегче, грязи налипло килограммов по пять.
Дважды на нас шли гусиные косячки. И оба раза налетали на соседское укрытие.

После залпов они успевали набрать высоту. Мы все-таки отсалютовали по одной партейке, но безрезультатно.

«В лес надо было ехать — заря-то какая!» — досадовал я на обратной дороге. Словно подтверждая мои слова, по краю деревни пролетела пара вальдшнепов.

На следующее утро я сидел в другом скрадочке, который восстановил на месте прошлогоднего. В минувшую весну место понравилось мне доступностью — от машины сотня метров и отсутствие конкурентов. Вечером я твердо решил отправиться в лес.

Выехал за три часа до тяги, в надежде на отсутствие охотников на «моей» полянке. Сердце тревожно сжалось от вида стоящей на обочине машины, но, подъехав ближе, успокоился — мое место дальше.

Я много лет приезжаю сюда и хожу по своему недалекому маршруту. Сегодня точно на моем пути четко отпечатались следы пары лосей. Я посчитал это добрым знаком. И точно, прекрасная погода способствовала хорошей тяге.

Мое любимое местечко не подвело, я слышал и видел тринадцать лесных отшельников! И не беда вовсе, что налетел на меня только один! Правда, второй вальдшнеп, судя по звукам, шел точно на меня, и я уже приготовился к выстрелу, недоумевая, почему не вижу. А он резко смолк и, чуть позже, порхнул в метре от моего лица! На посадку пошел! Конечно, выстрелить по нему не пришлось.

От редакции

На весенней охоте должен быть порядок. Эта охота должна быть только для грамотных охотников. Охотникам с подхода, любителям пострелять влет на дальние дистанции здесь не место.

Удручает, что в Рязанской области наблюдается такое нашествие охотников, зачастую не оставляющее надежду на наличие свободного места.

Соблюдение регламента охотничьей нагрузки и норм добычи — главное условие охоты в местах массового скопления охотников. Ну и конечно, главное — этика весенней охоты. А она зависит от каждого из нас.

Источник