На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Охота и рыбалка

25 419 подписчиков

Свежие комментарии

  • Виктор Симанович
    это не из разряда доступной для обычного рыболоваРейтинг самых вку...
  • Яков
    О самой охоте ничего своего, только слова переставляете местами, делая текст ещё хуже. А "Королевский выстрел", чтоб ...Вальдшнеп на мушк...
  • Астон Мартин
    интересноВинтовка Bergara ...

Быть охотником и не заискивать у Бога - это явление нового времени

Спросил, как Куюн жил три недели в могиле. Каждому интересно услышать об этом из уст самого Куюна, но он несловоохотлив. И, вероятно, ему надоело рассказывать одно и то же. В ответ еж бормочет что-то неопределенное. Но крепко заваренный кирпичный чай делает свое дело. Куюн, охваченный приятной теплотой, оживляется, глаза его начинают блестеть. И он чувствует потребность говорить.

Весною в Становых горах слышен грохот: падают льдины, обрываются камни, сердито бурлят ручьи, кое-где образуются маленькие, но глубокие озера; и вдруг такое озеро опрокидывается, как бокал с вином, и вода, пенясь и рыча, бежит вниз широким потоком, размывая скалы и ломая деревья.

Юкагиры говорят, что в горах в это время дерутся друг с другом два великана.

Один хочет, чтобы везде по-прежнему были и снег и лед и ревели вьюги, а другой хочет, чтобы росли трава и цветы и везде было бы тепло, как у чувала.

И в страшной схватке великаны сокрушают скалы и деревья, лед трещит под их тяжелою поступью.

Наконец один из великанов уходит побежденный в полуночную сторону от гор и, преследуемый своим соперником, уплывает на льдинах вниз по Колыме.

ТРИ НЕДЕЛИ В МОГИЛЕ

Куюн в последний раз ходил за куропатками; крупные мелькающие хлопья куропаточьих стай как бы таяли вместе со снегом.

Пройдет немного времени, и затрубят, загогочут в небе бесчисленные лебеди, гуси, утки, турпаны; днем и ночью будут слышаться шум и свист их крыльев. Веселое придет, хорошее время!

Ручей Хурзок уже затопил тропинку, идущую логом напрямик к Дед-горе.

Это — предостережение. Но Куюн храбр, а в последнее время перестал бояться горных духов. И он пошел по каменному косогору, обходя затопленный лог, чтобы добраться до Дед-горы.

Последние куропатки — самые белые и прекрасные, потому что уже сходит снег, и почва местами покрыта серыми, желтыми и коричневыми пятнами.

На обратном пути Куюн, как бы храбр ни был, а все же побоялся пройти поздно вечером мимо Дед-горы; не духи страшили его, а ледяная тропинка над пропастью. Ночевать он остался в поварне, у подножья Оленьей Головы.

Он страшно устал и потому после ужина, погревшись немного у очага, разлегся на оронхе и сразу заснул как убитый.

Ночью он проснулся от страшного грохота. Казалось, что соседняя гора разрывалась пополам.

Грохот все возрастал, поварня начала дрожать, потом раздался удар грома. Куюн неведомой силой был сброщен с нар. Что было дальше, он не сумел бы рассказать. Земля, небо, горы — все это смешалось в одну кучу.

Когда Куюн очнулся, он не мог найти ни пола, ни потолка, ни стен избушки. Он нащупал вокруг себя только стенки какого-то тесного ящика, в котором лежал, скорчившись на боку. Видеть он ничего не видел и не мог решить, была ли кругом черная тьма, или он потерял зрение. Руки, ноги, голова, грудь ныли и болели.

Постепенно приходя в себя, Куюн попытался принять более удобное положение. Это ему удалось, и тогда он начал искать способ освободиться из своей тюрьмы.


Три недели продолжалась эта борьба за жизнь. Убитые куропатки спасли Куюна от голода; из щели между бревен разрушенной избушки он наскребывал снегу для утоления жажды. Стены гроба не поддавались его усилиям, а на помощь извне он отчаялся.

Но помощь пришла. Куюну помогло солнце. Оно растопило глыбы льда и снега, похоронившие развалины избушки, и несчастному пленнику, чудом оставшемуся в живых, удалось расширить одну щель между обломками настолько, что можно было вылезть наружу. Солнце Куюна ослепило, но он знал, что это ненадолго.

Возвращение Куюна в родную юрту удивило близких, считавших его погибшим, а его рассказ поверг всех в суеверный трепет.

«Разве неясно, — говорили ему, — что это был урок, данный мстительным духом гор? И разве неясно, что после такого урока надо покаяться, чтить духов и приносить им жертвы?»

Но Куюн, к удивлению и негодованию многих его сородичей, остался таким же, каким был всегда: спокойным, рассудительным и недоверчивым к религии стариков.

Мой товарищ остался не в убытке, что пошел за 60 километров специально за тем, чтобы увидеть этого упорного, свободомыслящего человека и побеседовать с ним об охоте. Быть охотником и не заискивать у бога — это явление нового времени, небывалое в старой тундре.

В ПОГОНЕ ЗА СЧАСТЬЕМ

Ни один камин в лучшей гостиной не дал бы мне столько тепла и счастья, сколько дал костер в расщелине скалы в отрогах Станового хребта в холодный осенний вечер, когда уже чувствовалось, что земля готовится принять цепи.

Кругом мгла, какой-то смутный мир, не поддающийся моим чувствам. Отойдешь от костра на десять шагов и словно провалишься в холодную, бездонную пропасть.

Красно-оранжевый глаз костра сощурится, как у тигра, и невиданные до сих пор тени колышутся на скале длинными черными ресницами. Треску костра вторит такой же треск где-то в груде каменных
обломков.

Охотники молча сидят вокруг костра и прислушиваются к разговору рыдающих сучьев. Но я жажду живой беседы с людьми, каждая мысль которых для меня тайна.

Впрочем, беседа завязалась сама собой. Первым нарушил молчание наш случайный попутчик Дешан. Он передал странный случай: с неделю назад, когда он точно так же сидел у костра, совсем близко к костру подбежал соболь и долго смотрел на огонь.

— Соболей здесь нет, — заметил один из охотников.

— Это был не соболь.

— Это был соболь, —возразил Дешан настойчиво. — Разве я не знаю соболя?

Не было оснований заподозрить Дешана во лжи, поэтому стали искать этому странному случаю наиболее подходящее объяснение.

— Это тебе к удаче! — сказал проводник, пожилой якут.
— А почему ты не застрелил соболя? — спросил я Дешана.
— Я был так удивлен, что даже не пошевелился.


ФОТО BIODIVLIBRARY/FLICKR.COM (CC BY-NC-SA 2.0)

Я заметил, что у Дешана лицо оживилось, а в глазах появился новый блеск. От его задумчивости не осталось и следа. Он встал и принялся ходить взад и вперед.

— Если это к счастью, это хорошо, — сказал он вполголоса. — Да, это так.
— Какое же тебе надо счастье? — спросил его сосед. — Твой отец стрелял самострелом, твой дядя имеет ружье, но не имеет пороха, а у тебя есть и ружье и порох. Что тебе еще надо?
— Счастье на охоте, — подсказал я, но никогда бы не сказал этого, если б знал, что Дешан вовсе не неудачник в лесу.

Дешан помолчал с минуту, потом сказал тоном сожаления:

— Бабу ни самострелом, ни ружьем не возьмешь. Бумажку надо иметь.
— Какую бумажку? Деньги?
— Хе! Деньги! — улыбнулся Дешан. — Может и так, только у меня нет денег. Мне бумажку надо.

Выяснилось, что Дешан хочет жениться на дочери соседа. Девушка согласна, но отец противится браку, считая его неравным.

Дешан решил действовать и отправился в Верхне-Колымск в совет просить «бумажку» на брак с девушкой.

— Я бедный, а он богатый, — пояснил Дешан. — А власть теперь за бедных. Он должен уступить.

Охотники с сомненьем покачивали головами. Но Дешан был уверен в успехе.

— Сами говорили, что соболя видеть — к счастью.

И он еще больше заторопился, чтобы скорее прийти в Верхне-Колымск.

Источник

Картина дня

наверх