Фактически весна в Мещеру пришла в этом году, как говорится, в один день! После холодной десятидневки, выдавшейся в самый раз на Вербное воскресенье к пасхальному дню, погода стала явно улучшаться. Выглянуло солнышко, и даже выпавший обильно снег в ночь с 3 на 4 апреля начал стремительно таять.
Фото автора
Рано утром 4 апреля, отправляясь на глухариный ток, я порадовался парочке налетевших чибисов. Забавно было видеть их на фоне макушек сосен, утопающих в снегу.
В этот же день приметил и тройку цапель. И уже совсем приятным событием стала песня черного дрозда на самом восходе солнца. От солнечных лучей в лесу началась бурная капель, и эта мелодичная песня слилась воедино со звуками тающего снега.
Седьмого и восьмого апреля были замечены гусиные косяки, стайки уток. Прилетели скворцы. Ото дня ко дню весна стала набирать силу. На Пасху, 12 апреля, совсем разогрело. От бурного снеготаяния поднялась вода в реках. На прудах лед отошел от берегов. Немного пошел сок у березы. Потянулись гусиные косяки, вновь выправив свои перелетные маршрутные пути над подмосковной Мещерой. Леса зазвенели от птичьей многоголосицы.
Вода в реках прибавилась, но не настолько, как хотелось бы. Солнечные дни и крепкие ночные заморозки марта делали свое дело — снег медленно, но не прекращая, таял, и уже к концу месяца было очевидно, что большой воды в нынешнюю весну не будет. И прогноз этот оправдался. Вымершие снега не дали большого половодья, и лесные реки, скупо набрав воды, едва шумели на перекатах бобровых плотин. Заливные луга были сухи!
Плотный, слежавшийся от мартовских морозов снег и к открытию охотничьего сезона продолжал лежать на лесных полянах и дорогах, порой затрудняя продвижение. К 16 апреля еще не отошли, как следует, верховые болота, и ледяная корка, плотно державшаяся под ковром мха, давала возможность свободной ходьбы по болотистым мшаникам.
Но, к сожалению, все тепло середины апреля и закончилось двумя пасхальными выходными, и уже 14 апреля вновь засеверило. Поднялся сильный ветер, подтягивая новую волну холода. До открытия охоты оставались считанные дни, и то, что ненастье прихватит и столь короткий период охотничьей десятидневки, не могло не настораживать.
И вот долгожданное открытие весенней охоты — 18 апреля! В ночь сильный заморозок -8. Глубокой ночью, выйдя на глухариный ток, я даже подумывал вернуться обратно — в гнетущей ночной темноте был отчетливо виден крепкий морозный иней.
Похолодание продолжилось и в последующие дни. Так, 19 апреля днем вообще пошел снег, а в ночь на 20-е началась самая настоящая метель, покрывшая за полчаса все кругом белоснежным ковром. Не унимался снегопад и весь последующий день. При сильном, порывистом ветре снегопад становился еще более неприятен.
Весна отступила. Было понятно, что надвинувшиеся холода сбили все нормальные фенологические сроки наступления природных явлений. «Молчали» водоемы — еще не проснулись в своих свадебных гульбищах лягушки. Обычно это явление в Средней полосе России происходит в середине апреля. Не было активности «тяговых» птиц на утренних и вечерних зорях. Даже верба не спешила цвести — так и встретила вторую половину апреля серыми пуховичками соцветий.
И вообще в природе явно ощущалось какое-то безвременье, вроде бы и весна, да вот только какая-то застуженная, «заболевшая» ненастьем.
Конечно, охотники надеялись, что хоть вторая половина десятидневки выдастся сносной. Но и этого не случилось. Предпоследние два дня охоты выдались очень холодными, с порывистым ветром да еще и крепкими ночными заморозками. А последний день охотничьего сезона «порадовал» проливным дождем, кстати, первым обильным и пришедшим самым своим пиком как раз на вечернюю зорьку.
Последние дни апреля выдались солнечными, и казалось, что природа все же берет верх над продолжительным ненастьем. Но не тут-то было. К Первомаю вновь захолодало и задождило. Моросящие нудные дожди периодически переходили в ливни, сопровождавшиеся грозовыми раскатами и молниями.
Двадцать девятого апреля я слышал кукушку — это один из самых поздних ее прилетов в подмосковную Мещеру за все многолетние наблюдения. Обычно это явление происходит 19–21 апреля.
Первые вальдшнепиные тяги, по наблюдениям охотников, были отмечены на подмосковной Мещере 8–9 апреля. Тяга неактивная — 1-2 вальдшнепа за зорю. Не имела тяга своей интенсивности и в последующие дни и по-прежнему ограничивалась лишь одним-двумя вальдшнепами. Интервалы в тяге были продолжительными, и можно предположить, что в поле зрения охотника тянул один и тот же вальдшнеп.
Наблюдая такую, прямо скажем, «невзрачную» тягу, на память приходили предыдущие годы, когда в середине апреля интенсивность тяги была такой, что порой сбивался со счета по количеству протянувших куликов — 8-9 вальдшнепов за зорю было, в общем-то, нормальным!
Конечно, вернувшиеся холода отразились и на тяге. «Зачуяв» надвигающееся похолодание, большая часть вальдшнепа попросту не подлетела, задержавшись на чужой сторонке.
За все время охотничьей десятидневки наиболее удачными по количеству протянувших вальдшнепов были дни на кануне открытия охоты — 17 апреля, в день открытия охоты — 18 апреля, а также 23 апреля. Можно предположить, что это были дни пролета вальдшнепа. Короткие интервалы между тянущими вальдшнепами (меньше пяти минут) и по количеству протянувших вальдшнепов, а их было от 10 до 15, явно свидетельствовали о том, что тянет «пришлый» вальдшнеп. После этих хороших дней тяги вновь наступало ее замирание, и вновь за вечер проходило не более 2-3.
Оригинальной была тяга 20 апреля. Выпавший в ночь с 19 на 20 апреля обильный снег к утру немного растаял, но было все равно очень холодно. Весь день дул сильный холодный порывистый ветер. Идти на тягу было явной авантюрой. Но охота пуще не воли, и я, все-таки решившись на столь отчаянный шаг, выбрался в осиново-ольховое мелколесье, что затянуло берег лесной речки Черной.
Слева от меня было поле с озимыми, а по правую сторону небольшие полянки, разбросанные по сторонам петляющего лесного русла. И вот ровно в 20.00 обрушился сильный снегопад. Надвигающиеся сумерки и плотная метель резко ухудшили видимость. Все кругом в мгновение стало белым. В тот момент, когда я уже решил уходить, за моей спиной, со стороны реки, вдруг неожиданно послышалось вальдшнепиное хорканье.
Вальдшнеп должен был вот-вот выйти на открытое поле. И вот он в зоне видимости. Низко, временами «срезаясь» в полете, словно наталкиваясь на подающие снежинки, он то и дело правил в полете, иногда на доли секунды замирая в воздухе от слепящей снежной поземки, неизменно продолжал тянуть. Тяга в снежную метель! Да еще в какую! Как говорится, света белого не видно, а вальдшнеп тянет!
После этого протянувшего вальдшнепа тяга вновь повторилась спустя 15 минут. Может быть, это был один и тот же вальдшнеп, но тогда можно только позавидовать его настойчивости.
В чем особенность весенней охоты прошедшего сезона 2015 года?
В первую очередь — «зимним» временем. Впервые за многие годы стрелки часов не переводили на летнее время, и было весьма непривычно отправляться на тягу в несколько иные часы. Начало и окончание тяги сдвинулось ровно на час. Теперь она начиналась в 19.50–20.00, а ее окончание было определено в 20.35–20. 45.
Этот возврат к старому доброму времени наложил свое вето на все виды охот и, конечно же, и на охоту на глухариных и тетеревиных токах. Если ранее выход на ток мог быть вполне спланирован (в зависимости от расстояния) в 2-3 часа ночи, то нынешней весной на ток нужно было отправляться в 1-2 часа ночи. А лучше всего вообще остаться с вечера, на подслух, скоротать это короткое время у костра, прочувствовав все прелести этой исконно русской охоты. Так из моих многочисленных походов на глухариные тока этой весной отмечу, что во всех случаях глухарь в три часа ночи уже токовал.
И во-вторых, этот охотничий сезон есть один из немногих за последние два-три десятилетия, когда резкое похолодание полностью легло на охотничью десятидневку и когда последний день охоты не был отмечен первой зеленью. Все доводы о ранней и дружной весне были сведены уже в начале апреля к нулю, и прогноз на холодную и затянувшуюся весну полностью оправдался.
Конечно, в нынешнем году нельзя было не вспомнить сроки охоты в 16 дней. Они бы пришлись как никогда кстати! При таком увеличении дней охоты можно было бы хоть как-то снизить количество дней, непригодных для выхода в угодья. Ведь многие городские охотники, в этом году прибывшие на охоту в первые дни, рассчитывая задержаться в угодьях, попросту возвратились обратно, сетуя на неурядицы с погодой. Две недели — это не десять дней! И можно хоть как-то надеяться на то, что погода остепенится и мало-мальски выровнится. Но, по-моему, желание охотников об увеличении (возврате) срока весенней охоты в 16 дней мало интересует в верхах тех, от чьих законодательных инициатив зависит принятие такого решения.
Охотничья весна 2015 года в подмосковной Мещере закончилась, и вальдшнеп (основной трофей охотников Средней полосы России), отбыв положенный ему срок на родной сторонке, с выращенным потомством по осени отлетит в Европу, где будет не один месяц радовать добрыми трофеями западных охотников. Обидно? Очень!
Олег Трушин.
Свежие комментарии