Обделенные любовью

В ситуации, о которой я хочу рассказать, нам с другом, по большому счёту, тоже не хватило энциклопедичности знания или, может быть, зрительной памяти. Знание…разум… Нет, отнюдь не разум в тот момент остановил мой собственный палец на спусковом крючке. Что-то другое остановило, а что? Ведь разум – это мысль, логика, трезвый расчёт, анализ.

Чистая математика: «не опознанная цель (первейшая заповедь охотника!) + плывущая, а не летящая дичь (лёгкий, не честный выстрел) = самозапрет на выстрел». Тогда же, как я отчётливо помню, не успела сложиться в голове эта несложная формула, ибо в организме, мобилизованном на стрельбу навскидку по внезапно появляющимся уткам, господствовали рефлексы, не оставляющие мозгу времени на аналитику.

Так что же? Не та ли до конца не познанная человеческая сущность, которая называется любовью? Как писали братья Стругацкие, «любовь это специфическое свойство высокоорганизованной материи». Она ведь напоминает о себе в разных ситуациях и бывает в разных проявлениях, может и остановить перед совершением непоправимого…

Фото: Ильи Магрычева

… «Это ещё кто такая?!» - изумлённо подумал я, опуская вскинутое было ружьё. Опустил сразу, едва вложившись, так как мгновенно почувствовал, что буду себя презирать, если пальну.

Волшебно-призрачные рассветные часы августовского открытия. Стремительные крякаши и трескунки время от времени эффектно, как призраки, вырывались из тумана, закручивая за собою его клочья. Но внимание моё вдруг отвлекла легчайшая рябь, бегущая по застывшей при полном безветрии воде: мимо, в каких-нибудь десяти метрах спокойно плыло не виданное мною ранее существо – не утка, и уж конечно не лысуха, да и не… на кого-то похоже, но не помню или не знаю, хоть убей!

Утренние испарения, подсвеченные встающим солнцем, восхитительно струились по торфяной карте и скрадывали очертания плывущей птицы, размывали краски оперения. Похоже, подранок. Но если подранок, то чей? В смысле, кто?! И потом уж слишком легко плывёт для подранка, голову держит хорошо, признаков увечья не проявляет… спокойная такая птичка-пофигистка. Вокруг канонада, а она плывёт себе мимо стрелковых точек, да ещё и глазом косит на охотника, на меня, стало быть.

Чудеса! Была б весна, в шутку предположил бы, что у кого-то сбежала с нагавки диковинно-экзотическая заморская подсадная.

- Ты это видишь? – прошептал в рации голос Ильи. Он стоял вдвоём с сынишкой на той же бровке, что и я, только в её центральной части, ближе к берегу. Узенькая, не более трёх метров в ширину полоска суши, густо заросшая молодым березняком и ольшаником, имела две великолепные стрелковые позиции с почти круговыми секторами – одну в центре, и одну на самом окончании, в проливчике, где я и располагаюсь каждый год на открытии. И наша новая знакомая, следуя вдоль бровки, проплыла сначала мимо Ильи и Даньки, которые, надо полагать, так же вытаращили глаза от изумления.

- Вижу, разумеется! Глаза протёр, головой потряс – не исчезает.
- Не вздумай стрелять! Это не утка.
- Обижаешь, начальник! Слушай, а кто это?
- Я, вообще-то, тебя хотел спросить.

Ё-моё, если уж Илья Андреевич озадачился…

- Версии есть?
- Да поганка это, похоже. Только странная какая-то, я таких раньше не видал. - Ни фига себе, поганка - клюв какой! 
- Вот и я не пойму. Пока других версий нет.

Наша неожиданная знакомая провела поблизости от нас весь день, сначала утреннюю зорьку, а потом и вечернюю. Плавала справа от бровки из одного конца торфяного озерка в другой, поглядывая на нас с Ильёй и Данилой, иногда вздрёмывала на воде и ни разу даже не попыталась улететь. Проскальзывала совсем близко от меня через проливчик в левую половину торфяника и неспешно курсировала там от охотника к охотнику (там тоже стояли наши ребята).

Иногда надолго выпадала из поля зрения, и нам думалось, что всё, или улетела, потревоженная слишком уж близким выстрелом, или попала под шальную осыпь. Но потом вновь появлялась, встречаемая радостными улыбками – жива! Я уже не одну крякву прозевал, следя боковым зрением за этой авантюристкой с активной жизненной позицией.

Следующим утром, готовясь высадиться с лодки на бровку (воды в том сезоне было невероятно много для августа, заход на бровку с берега был притоплен и очень вязок), мы вновь увидели нашу поганку или как там её… Она преспокойно сидела в дальнем конце озерка и смотрела на нас.

- Давай подплывём! – загорелся Илья.
- Ага, давайте! – восхищённо прошептал Данька.

Я развернул «Иволгу» кормой вперёд и тихонько, бесшумно погрёб. Илья достал фотоаппарат.

Птица чуть встревожилась, увидев новое направление движения лодки. Приподняла голову и неспешно отплыла в угол водоёма. Мы подплывали всё ближе и ближе, не делая ни одного резкого движения. Она попыталась обогнуть лодку и переплыть в другую половину озерка, но я перегородил ей дорогу «Иволгой». Илья самозабвенно щёлкал фотокамерой.

- Всё-таки, наверное, подраненная, - сказал я, - Иначе улетела бы.
- Возможно с крылом что-то. Эй, подруга, что с тобой?

И тут «поганка» отплыла от нас на несколько метров, пригнула голову, разогналась по поверхности воды, как катер, и… нырнула под борт, мгновенно превратившись в маленькую, изящную и стремительную торпеду. Появившаяся с другой стороны лодки, она уже была видна вся в полуметровом слое воды, между поверхностью и илом.

Это было потрясающее зрелище! Даже движения лапок были едва видны, она была как бы неподвижна, но при этом неслась под водой с невероятной скоростью. И проскользнула так близко, на расстоянии опущенной с борта лодки руки! Мы с восторгом переглянулись, пытаясь сказать друг другу какие-то слова восхищения, но получались лишь возгласы и междометия. Потом повторили опыт, переместившись вслед за этим изумительным существом.

«Торпеда» уже без раздумий повторила тот же приём ухода от лодки. Она словно играла с нами. Нет, не играла, конечно, дикая ж птичка, но и не тревожилась особо. Мы решили её больше не беспокоить и вышли на свои места на бровке.

Беда случилась через пару часов. «Поганка» плавала в моём секторе и явно давала знать, что хочет пересечь заливчик. Но я стоял прямо у кромки воды и она, подплыв достаточно близко, всё же поворачивала, отплывала назад и замирала, повернувшись ко мне головой, словно ожидая: « Ну, что не видишь, что ли? Дай проплыву-то!»

- Гуляй тут! – рассмеялся я, - Куда тебе приспичило? Здесь безопасно хотя бы.

Но она настаивала. Я с улыбкой отступил вглубь бровки, под деревья. Она тут же прошмыгнула мимо меня и удалилась в следующий пролив, густо обросший осокой.

- К тебе утка плывёт! – послышался из зарослей на противоположном берегу незнакомый голос. Там стояли какие-то не видимые соседи.
- Где?!
- Да вон же, из пролива!

Дуплет сочно встряхнул воздух.

- Есть!
- Эй! – крикнул Илья, - Кто там в кустах? Вы по кому шмаляете?!

До меня запоздало дошло и я громко, на всю карту выругался.

- Чего надо? – голос из кустов.
- Там не утка плавает и она ручная почти!
- Б…, ты в кого мне сказал стрелять! – пробубнил стрелок.
- А чё?
- Да мужики вон говорят, не утка это…
- А кто?
-Какая, на хрен, вам разница, кто! Вам что, летающей дичи мало? Это поганка, она не съедобная даже.

Долгая пауза, плеск весёл-лопаток по воде.

-Точно, не утка, цапля какая-то. У тебя лопатка с собой?
-Не, топорик только, зачем тебе?
-Дай, закопаю хоть…, - голос явно сконфуженный.

Мы мрачно молчали.

На следующую вечернюю зорьку я вышел уже с полным пониманием того, что простою зря. Утиные стайки, обитающие в округе, хотя и не понесли большого урона (вокруг нас по бровкам стояли в основном «зенитчики», которые и сами не добывали, и нам особо не давали), но утомлённые и испуганные двухдневной пальбой, наверняка ушли к Волге или забились в крепи. В тишине слышно было, как друг мой, стоя на своей позиции, распевал какую-то песенку, пребывая, видимо в таком же состоянии духа, что и я. Похоже, кроме нас на этих бровках никого не было.

Даже не снимая ружьё с плеча, я поозирался по сторонам и поймал себя на том, что машинально ищу глазами нашу ныряльщицу – настолько привычным стало её соседство, любопытно-настороженный взгляд и доверчивое поведение. Кричать в этой первозданной тишине не хотелось - вытащил рацию из кармана.

- Илюх, слышишь меня? Чё-то мне даже как-то не так без этой чуды… Атмосфера не та. Я к ней уже привыкнуть успел.
- И не говори! У меня Данька совсем расстроился, чуть ли не глаза на мокром месте. А ведь сколько добытой дичи перевидал!
- Ну, успокой его, скажи, не он один.
- Он слышит…

… Что ж это за «поганка-то» такая? Покопаться надо будет в литературе. Но Илья меня опередил. Спустя какое-то время после окончания сезона раздался его звонок:

- Зайди-ка в свою почту. Я там тебе сбросил, что мне про нашу бесшабашную подругу удалось узнать.

Я даже переспрашивать не стал, понятно, о ком он. Не удивительно – такому увлечённому наблюдателю-натуралисту не могло не запасть в душу, и он не успокоился, пока не выяснил всё.

Открыв в электронке письмо я, схватившись за голову, прочитал: «Молодая чернозобая гагара, занесённая в Красную книгу РФ. Гнездовий чернозобых гагар на территории области достоверно подтверждено три пары. Отличительный признак у молодых гагар - клюв. Краснозобая выглядит слегка курносой, а у чернозобой он "сбежистый".»

Не удивительно, что она была нам не знакома! Мы оба в жизни её никогда не видели, а разве все фото и описания в памяти сохранишь! Стало понятно: одна пара волею каких-то чрезвычайно любопытных, возможно исключительных обстоятельств, загнездилась весною на наших излюбленных торфяных картах, вывела своё скромное потомство, непуганое и беззаботное… дальше же случилось то, что случилось.

Я не имею права судить и делать выводы о том, стал бы тот стрелок дуплетить по этой редкой птице, если бы знал, кто она.

Может, и не стал бы. И судя по его реакции на совершенное, скорее всего не стал бы. Но не всё и не всегда предопределяет знание. Даже имеющееся знание может не успеть сработать и остановить движение руки и указательного пальца на спуске.

Просто не должен, не имеет права человек выходить на охотничью тропу без неких внутренних тормозов, без сдержек и противовесов. Без понимания деликатности этого занятия. Без утончённого ощущения того мира, в который он входит с ружьём. Без любопытства и без благодарного созерцания. Без любви.

Автор статьи -Соколов Борис.

Источник