В России браконьерство — это «главный» вид охотпользования. По-другому и быть не может, так как оно является следствием несправедливости в обществе и бесправия местного населения в доступе к ресурсам. Пока это не будет устранено, все, что бы ни делал человек, будет идти только во вред животным: лесные дороги, нарезное охотничье оружие, вырубка леса и само присутствие людей, включая охотинспекторов.
Фото Антона Журавкова.
Вопрос увеличения численного состава охотинспекторов, их технического и финансового обеспечения поднимается регулярно. Но не все так однозначно.
Как-то в сентябре 1995 года на совещании в Госкомэкологии России по охране амурского тигра кто-то предложил увеличить штат охот-инспекторов в десять раз.
Я высказал опасение, что тогда на всех может не хватить мяса диких животных.
Ведь у каждого есть семья, родственники, друзья, начальники, поставщики запчастей и гсм, врачи, соседи и так далее. Я не хочу никого очернить. Большинство инспекторов — это честные люди.
При первом приближении, несомненно, должен быть создан институт полноправных общественных охотинспекторов. Министр природных ресурсов и экологии в письме президенту России от 28.03.2017 г. «О дополнительных мерах по повышению эффективности борьбы с браконьерством» так и указывает: «В целях существенного повышения эффективности работы по борьбе с браконьерством и иными нарушениями в сфере охраны и использования объектов животного мира Минприроды России считает необходимым внесение изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, наделяющих производственных охотничьих инспекторов и общественных инспекторов по охране окружающей среды правом составления протоколов по делам о соответствующих административных правонарушениях, а также правом применения мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях (доставления физического лица в служебное помещение органа внутренних дел или иное служебное помещение, личный досмотр, досмотр вещей, досмотр транспортного средства, изъятие орудий и продукции незаконного природопользования)».
И это все при нынешнем законодательстве будут делать не государственные профессионалы, с которых и спрос другой, а так называемые общественники? Вы представляете, что будет происходить с угрозами, жалобами, мордобоем, поджогами и прочим?
При этом в письме упоминаются прошлый сорокалетний позитивный опыт и результативная практика такой работы. Но так ли это было, давайте посмотрим на примере Приморского края России.
Служба общественных охотинспекторов в крае была создана решением крайисполкома от 22.03.1957 г. № 361. Этим решением на каждый сельсовет был предусмотрен один общественный охотинспектор, а на район один старший общественный инспектор.
Каждому вскрывшему нарушение полагалось вознаграждение в размере 50% от суммы штрафа. Решением крайисполкома от 24.02.1961 № 162 за вскрытое нарушение выплачивалось вознаграждение: лось — до 50 руб., изюбрь, косуля — до 20 руб., кабан — до 15 руб. и 50% от размера штрафа (до 15 руб.).
В последующем инспекторский ком нарастал. В 80-е годы право составлять протоколы об административных нарушениях в сфере охоты имели около 3500 человек: 75 инспекторов Управления охотничье-промыслового хозяйства при крайисполкоме, более 200 егерей охотпользователей, 645 общественных охотинспекторов, 1200 работников лесной охраны, вся милиция и так далее. И всей этой «армией» составлялось от 2110 до 3419 протоколов в год.
В 1987 году всеми уполномоченными охранять охотничьи угодья края было составлено 2505 протоколов, изъято 143 единицы охотничьего оружия, вскрыта незаконная добыча 107 особей копытных. Но 645 общественных инспекторов составили всего 322 протокола. Половина протокола на двух инспекторов в год.
Еще меньшей была польза от других помощников. Работники гослесоохраны составили 16 протоколов. В то время как на самих работников лесной охраны было составлено 42 протокола. Работниками милиции составлен 101 протокол, а на работников милиции 20 протоколов. Но это было при советской власти. Сейчас совсем другая нормативная правовая база, обстановка и люди. Будет еще хуже.
В 2005–2007 гг. протоколы об административных правонарушениях в крае имели право составлять только 30 человек — специалистов госохотнадзора в составе Россельхознадзора. В 2006 году было составлено 2103 протокола, изъято 334 единицы оружия и вскрыта незаконная добыча 120 особей копытных. И ресурсы службы при этом были задействованы далеко не полностью.
В 2016 году государственными инспекторами департамента охотнадзора администрации Приморского края и подведомственной ему дирекции по охране объектов животного мира и ООПТ в количестве 60 человек составлено 2527 протоколов, изъято 112 единиц оружия и вскрыта незаконная добыча 65 особей копытных.
Я привел эти цифры, чтобы показать зависимость количества охотинспекторов и показателей их работы. Я этого не увидел. Стоит ли городить огород полувековой давности? Время-то совсем другое.
Удостоверение общественного инспектора, дающее запрашиваемые министром права, в первую очередь дает право круглогодичного бесконтрольного нахождения в охотничьих угодьях.
Вокруг владельца удостоверения сформируется круг «помощников», но так как «места под солнцем» хватит не всем, начнутся жалобы, конфликты, выяснение отношений… Это еще больше обострит ситуацию в обществе. При этом реальная охрана нисколько не улучшится.
Надо подумать, для чего мы охраняем. Чтобы выполнялись бредовые циркуляры, и все охотники начали ходить по струнке, или чтобы зверей было много, и ресурсы использовались рационально. Если цель первая, то браконьерство непобедимо. Оно будет постоянно «совершенствоваться» и укореняться, а последний браконьер умрет вместе с последним жителем.
При такой охране протоколы — это фикция для показухи. Все местные охотники знают, что попадается на браконьерстве только простак, и он сам это прекрасно осознает. Если человек не зачехлил ружье, если не сделал ограничитель патронов в магазине или не вернул путевку после сезона охоты, это — «бумажный» браконьер.
Таких браконьеров, на которых сейчас приходится значительная доля протоколов, в прошлые десятилетия не было. И кому от этого стало лучше, что они появились?
Если цель охраны не протоколы, то надо решать общие для страны вопросы гражданского правового характера, касающиеся земли, леса, диких животных. В первую очередь необходимо перераспределение правомочий в пользу местного самоуправления.
А где местного населения нет, надо его вновь создавать через права на природные ресурсы и не дискредитировать, а оказывать всяческую государственную поддержку — сам уклад жизни менять.
При нынешней ситуации, когда даже просто грамотные действия на уровне министерства, умение и желание работать на уровне субъектов, то есть лишь нормальные рабочие вопросы, и то невыполнимы — о реальной возможности проведения настоящей реформы даже подумать нельзя.
Но если это когда-нибудь решится, то все остальное будет выполняться автоматически, как само собой разумеющееся.
А никчемного популизма и без Года экологии с избытком.
Свежие комментарии