«Как поохотился?» — задал вопрос мне вопрос Александр, мой товарищ, во время телефонного разговора через пару недель после открытия сезона. «Уток видел в основном издали. Выстрелить удалось два раза. Добыл одну касатую, но такую крупную!». «Знаю я, какие там у вас касатые! Хочешь получить удовольствие — приезжай! Свожу тебя туда, где вчера был». «Что там? Много уток?». «Видимо— невидимо! Ты даже представить не можешь, что в одном месте может их столько быть». «Хорошо! Приеду. Завтра жди!» — согласился я. Ехать предстояло 160 километров, хотя в наше время — это не расстояние.
Чирок — тоже утка
На следующий день после обеда я подкатил к дому, где жил Сашка. Тот уже был готов к поездке: у ворот стоял его внедорожник.
— Тебе придется перегружать свои вещи в мой автомобиль. Поедем на нем. Дорога раскисла. На твоей машине не проехать.
Пришлось перегружаться и переходить в его внедорожник. И вот мы в пути. До нужного места предстояло ехать километров тридцать. Половина этого пути приходилась на полевые и лесные дороги, если только их так можно назвать.
Минут через сорок мы добрались до заброшенного поля. Когда-то оно обрабатывалось, но в нынешнем году здесь не пахали и ничего не сеяли. За этим полем начиналась прибрежная полоса, где, судя по растительности, никто никогда ничего не выращивал. Сашка остановился на границе поля и прибрежной полосы.
— Иди прямо. Увидишь небольшое озерко. Правее еще два таких же водоема. Вчера на них сидело и кормилось очень много уток.
— Сколько примерно?
— Считать не считал, но мне показалось, что их больше сотни.
— Хорошо. А ты чем собрался заниматься?
— Пойду в противоположном направлении. Неподалеку отсюда росла пшеница, ее убрали. На этом поле голуби добирают то, что осталось. Хочу поохотиться на них.
— Хорошо! Пусть будет так! — сказал я, хотя в голове появилась мысль: «Неспроста он идет туда. Есть там что-то попривлекательней, чем голуби!».
Мы разошлись, я направился к указанному мне озерку. На его берегу росли две ракиты. Стараясь заслониться ими, я крадучись приближался к водоему. Однако, как ни старался, утки обнаружили меня на дистанции, превышающей дальность стрельбы моего ружья. С десяток пернатых дружно поднялись в воздух и перелетели на другое озеро.
На подступах к нему росла невысокая трава, которая могла скрыть ползущего человека. Но подбираться к водоему по-пластунски по невысохшей земле не хотелось. Согнувшись в три погибели, я мелкими шагами медленно пошел по травке. Повторилась та же история. Утки опять не подпустили меня на дальность выстрела. Но взлетело их с этого озерка в три раза больше, чем с первого.
Большая часть «перебазировавшихся» птиц села на третье озеро. До него метров двести, и тоже никаких кустов. Опять пригибаюсь и медленно иду. Но и здесь пернатые повели себя так же, как и на первых двух озерках. Они взлетели раньше, чем я подошел на дальность выстрела.
Уток действительно было видимо-невидимо — сотни полторы, а может, две. Но поступили они глупо: вначале взяв курс в противоположную от меня сторону, они развернулись и полетели в моем направлении. Вот они прямо над головой. Упускать такой случай было непростительно. Два выстрела… и одна птица упала неподалеку от меня. Быстро подбегаю к месту ее падения. Это не касатая. Чирок, хотя довольно крупный экземпляр. Ну что же! Мал золотник, а дорог.
Почти вся стая улетела куда-то за реку, которая виднелась неподалеку. Но три или четыре птицы сели на второе озеро. Но, заметив, что я направляюсь в их сторону, они поднялись на крыло и исчезли в небесах. Все! Похоже, что охота закончилась.
Впереди виднеется старица, но на ней нет никого: ни пернатых, ни людей. Иду к машине. Сашка еще где-то ходит, не видать…
Козлиная поляна
Друг появился у машины неожиданно, как будто вырос из-под земли: не было его и вдруг есть.
— Как успехи? — поинтересовался он.
— Взял утку, — ответил я. — Правда, всего одну.
— Вчера двух подстрелил. Видимо, я был одним из первых, кто обнаружил эту стаю. Меня они подпустили на выстрел к каждому озеру. Пойдем посмотрим еще одно.
Мы пошли по целине. Судя по траве и почве, здесь не пахали со дня сотворения мира. Местами попадались небольшие углубления, в которых виднелись побелевшие от времени рыбные кости и раковины.
— Здесь что: кладбище для обитателей водоемов? — поинтересовался я.
— В отдельные годы это место заливается и сюда заходит рыба. Часть ее не успевает уйти на глубину, когда вода спадает. Рыба остается в лужах, которые постепенно мелеют, вот она и погибает. По мере высыхания оседает тина и накрывает то, что лежит на дне. Потому-то птицы и не находят мертвых рыбешек. Но уже несколько лет вода сюда не заходила. Ветром сдуло часть грунта, и кости обнажились. Все! Молчи! Подходим…
Мы подошли к небольшому озеру. Хотя оно было недалеко от тех трех, где я охотился, но трава скрывала его. Ориентиром служили несколько кустов тальника, которые росли на берегу. Здесь уток не оказалось совсем. Постояв и посмотрев на воду, мы вернулись к машине.
Сашка повез меня вначале через лес, потом через кустарник по берегу Тобола. Выехали мы на поляну, по краям которой находились густые заросли тальника. Машина остановилась.
— Посидим, подождем! — тихо, одними губами сказал Сашка.
Стали ждать. Ничего не происходило.
— А долго ждать? — тоже тихонько, одними губами поинтересовался я после того, как прошло минут десять.
— Тихо! Сейчас попробую! — ответил Сашка, бесшумно опустил боковое стекло и издал гортанный звук — ГЭЭР! (Мне кажется, что звук был таким, хотя буквами его трудно передать.).
— ГЭЭР! — откликнулся кто-то из кустов.
— Это кого же ты сейчас позвал?
— Козла. Он здесь часто бродит, — объяснил Сашка и повторил вызов, на который тут же получил ответ.
Почти одновременно, немного дальше, прозвучало еще несколько голосов животных. Правда, неясно было: откликнулись они на крик моего приятеля или на голос своего сородича.
— Ясненько! Компанию себе завел. Твой друг как: придет сейчас один или с товарищами?
— Было бы здорово, если бы хоть кто-то пришел. Один — хорошо, с сородичами — еще лучше. Но не волнуйся: никто пока не придет.
— Не доверяет он тебе, — язвительно заметил я. — А, может быть, не любит, когда его козлом называют? Ты вообще-то как к нему обращаешься?
— Завелся! Тебе дай только предлог — будешь потом иронизировать. Сейчас поедем в одно место. Там воды мало, а утки есть. Потом съездим на озеро. Посмотришь, как выглядят они у нас.
— Уговорил, — ответил я, опустил стекло со своей стороны и прокричал: «ГЭЭР!».
Именно заорал, а не издал гортанный звук. И, конечно, ни один из козлов мне не ответил.
— Не пугай зверей! — посоветовал Сашка и поднял оба стекла. — Может быть, в этом году повезет и мне достанется лицензия на добычу косули. Тогда приеду сюда уже не только для того, чтобы разговаривать с ними.
— Ну вот! Силой оторвал товарища от занятия, которое ему начало нравиться. Нет бы помочь, потренировать!
— Поучить можно, но не сегодня и не здесь. Однако быстро же ты ориентацию сменил от иронии над козлами до желания стать одним из них!
По дороге я несколько раз попытался воспроизвести этот крик, но успеха не имел.
— Упражняйся, упражняйся! Как начнет получаться, я скажу!
Свежие комментарии