На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Охота и рыбалка

25 419 подписчиков

Свежие комментарии

  • Виктор Симанович
    это не из разряда доступной для обычного рыболоваРейтинг самых вку...
  • Яков
    О самой охоте ничего своего, только слова переставляете местами, делая текст ещё хуже. А "Королевский выстрел", чтоб ...Вальдшнеп на мушк...
  • Астон Мартин
    интересноВинтовка Bergara ...

Впадение Уссури

пернатая дичь

Хмурый Урал и еще восемь тысяч верст бесконечной непроходимой тайгой, широкими реками и безлюдьем остались позади, отделив нас от всего родного и дорогого, и полудикие почтовые кони, плоскодонные пароходы и десятибревенные плоты доставили к слиянию двух больших рек, Амура и Уссури, к новому городу, быстро растущему из деревушки, и к самому северному углу того неведомого края, о котором столько удивительного писали наши путешественники.

Неприятная картина

Конец сентября, и все как-то неприветливо и хмуро выглядывает: ночью — холода и морозы, днем то и дело ветры и дожди, река широкая бурлит, чернеет от них и не пускает на себя трехдосчаные лодки и оморочки (лодка из бересты, страшно быстрая, валкая и легкая. Можно носить в одной руке. Не умея, даже не сядете в нее... опрокинетесь. — Прим. автора) полудиких гольдов-рыболовов, а по низменному ее берегу, по незаросшим тальником местам, как рожь, волнуется совсем уже желтая трава, ростом много выше человека и в сырых местах проросшая еще более высоким тростником.

Самый маленький дождь квасит землю до невероятного — по склонам взбираться скользко до невозможности, а по низинам нога вязнет по щиколотку. Дунет же ветерок или проглянет солнышко, и все высыхает почти моментально.

В общем, вся эта картина как-то неприятно взяла за душу охотника, когда пароход «Алексей» не особенно ловко пристал к берегу и долго шумел, устанавливая крутые сходни для сообщения с берегом.

Берег где глинистым обрывом, где утесом встречал ошалевшего от машинного шума путешественника, и глазам последнего представлялись лишь штук пять китайских фанз (китайская постройка. — Прим. автора), лепящихся где только возможно, лишь бы не свалиться и не затонуть в разлив, а самый новый город уже представлялся глазам, когда усталый и еле дыша от полутораста ступенек, наконец, взберешься наверх и опомнишься.

Словно в пустыне

Правый берег Амура, насколько глаз хватит, весь гористый, а город Хабаровка улегся на трех гребнях и двух оврагах, стараясь за последнее время прихватить еще третий. Сплошь за городом потянулась тайга — вперед, вправо, влево.

Незаманчива она зимой и осенью: бурелом, пни, деревья кривые, корявые, хвойное редко, редко где попадается, так что все голое, и только сухие дубовые листья уныло шумят, повиснув на посерелых ветках и стараясь прикрыть обнаженные, нестройные формы дерева. Между деревьями поросль в половину и выше роста человека стегает по лицу, когда продираешься сквозь нее, и не дает оглядеться толком.

В тайге — тишь: ни одна птичка не свистнет, разве далеко-далеко где-нибудь каркнет ворона, невесело протянет желна (черный дятел) унылую ноту и тотчас же, как будто сама испугавшись, пикнет, перелетит своим волнообразными полетом к другому гнилому дереву, боязливо и глупо выглянет из-за него и затем уже где-то еще дальше от вас застучит своим крепким носом. Все опять стихло.

Собака, уставши напрасно искать и прыгать чрез сотни повалившихся деревьев, в недоумении останавливается, смотрит на вас и, как видно, тоже испытывает неприятное чувство пустыни и немой тишины тайги. Это-то чувство одолевало всякий раз и меня, пока я не познакомился с тайгой.

Так и тянется эта унылая и однообразная тайга без всякой жизни с горы на гору, через овраги с небольшими ручейками, все дальше и дальше, а горы растут, чем дальше на юг и юго-запад, тем больше; верстах в 12 от слияния Уссури с Амуром они уже носят название хребтов, которые, дойдя до станицы Казакевичевой, уже достаточно солидных размеров и почти сплошь обросли кедровником.

Где ютится пернатая дичь

О хребтах надеюсь поговорить позже, а теперь, пропустив суровую зиму, с которой тесно связана охота в хребтах, я потяну сперва на ту сторону рек, где впервые с самой ранней весной настучать сердце охотника. (Ознакомившись лично только с небольшим районом при слиянии Амура с Уссури, а также частью их нагорного берега, я буду говорить теперь только об этих местах, как хорошо мне известных. В дальнейшем же своем повествовании другие более отдаленные места, где мне удавалось быть, могут входить отдельными главами. — Прим. автора)

При самом слиянии Амур и Уссури идут несколько времени почти параллельно, и низменный кусок левого берега изрезан их протоками на бесчисленные острова, поросшие преимущественно по берегу тальником, а в середине покрытые густою, сочной травой и многочисленными неглубокими озерками самых разнообразных форм и размеров.

На более высоких, «обматеревших» отрезках проросли дубняк, березняк и тополь, и уже к западу, у самых крайних протоков, образуемых Амуром, деревья пошли значительно крупней и места более высокие. Гуща всюду перепутана виноградом, проросла шипишником (шиповником. — Прим. редакции) и дикою смородиною! Там вы встретите пробковый дуб, акацию, грецкий орех и еще другие редкие для такого сурового климата породы.

В этом отрезке материка, испещренном протоками, ютится пернатая дичь, доступная даже малоопытному охотнику; в прилет вы здесь встретите до четырех пород гусей, о числе же пород уток я скажу позже, так как они до того многочисленны, что положительно надо убить много времени и быть специалистом в этой части, чтоб доставить мало-мальски точные сведения. Случается убивать кряду штук 5-6, и все разные; ни одной не знаешь названия, и глаза разбегаются на пестроте их красок.

«Туземные охотники» пород особенно не разбирают, у них различия преимущественно такие: гусь, кряковая, чернеть, японская утка и нырок. Например, под именем японской утки они называют всех хохлатых и с космами на крыльях, а их здесь множество; под чернетью же — еще более разнообразных пород. Впрочем, я «туземными охотниками» называю солдат, преимущественно прибывших из Забайкалья, а настоящие туземцы — гольды, те знают только гуся и утку, а одиночных уток, в особенности мелких, они и стрелять не станут, так как у редкого найдется дробовик.

Береговой птицы в лето 1881 года почти не было: вода с весны и более чем до половины сентября стояла громадная, приберегов, а уж подавно и песку не было, так что в окрестностях попадались только мелкие породы куличков, во время же прилета видели кроншнепов и турухтанов, да кажется тем и ограничилось.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

И. Алмазов, г. Хабаровка, 27 января 1882 года

 
Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх