Ода лайке

Нет во всем мире такой породы собак, с таким набором ценнейших рабочих качеств собаки-партнера при длительном одиночестве таежных охотников. С первозданного состояния лайка не меняла своего применения. Она была и пока остается охотничьей. С ней охотились на одни и те же виды животных и птиц на протяжении тысячелетий. У многих других пород со временем менялись специализация или география распространения, только лайки неизменно оставались охотничьей собакой таежной зоны Евроазиатского континента.

Спутницы угров
С доисторических времен до конца 19-го века она являлась спутницей малых народностей жителей таежной зоны российского Севера.
У всех таежных жителей российских окраин были свои отродья лаек. Лесные жители вели так называемый присваивающий образ хозяйствования (что поймал – съел, что нашел – съел). Лайка находилась постоянно рядом, и это обстоятельство способствовало у неё выработки коммуникабельности и постоянной готовности сотрудничать с человеком. Поэтому лайка понятлива, сообразительна, она тонко улавливает настроение хозяина (в понимании лайки – вожака). Для простоты и доступности будем рассматривать одну отечественную породу лаек — западносибирскую.
Что могли добывать с лайкой угры? (Угры – народности манси (вогулы), населяющие Урал, и народности ханты (остяки), населяющие бассейн среднего течения Оби. Обе народности очень близки по культуре, языку и обычаю). Таежные зоны Урала и Западной Сибири населяли следующие звери и птицы: лось, северный олень, медведь, росомаха, выдра, соболь (куница), норка, белка, летяга, норный зверек (колонок, горностай, ласка), глухарь, тетерев, рябчик, куропатка, гусь, утка, заяц.
Основу материального благополучия аборигенов тайги, бесспорно, составляла пушнина: соболь, белка. Меха с древних времен имели спрос и потоком шли в Византию и Европейские государства. Для личного потребления в пищу с лайкой, вероятней всего, добывался лось, глухарь. Северный олень полайку не выдерживает, так же, как и тетерев, рябчик, куропатка и заяц. Можно предположить, что лайку могли использовать для ловли водоплавающей птицы (утка, гусь). Вопрос о том, добывали или нет медведя аборигены севера с применением лайки, скорее, должен иметь ответ отрицательный. В пользу сказанного говорят следующие доводы: у угров считается, что люди произошли от медведя. Медведь, в представлении угров, наделён разумом, он очень почитаем ими. Известны описания этнографов, как манси и ханты в случае «вынужденного» убиения медведя устраивали ритуал «задабривания духов за допущенную оплошность». Праздник задабривания духов продолжался много дней с участием жителей всех ближайших паулов (поселений). Повод для исполнения такого ритуала случался крайне редко. В пользу сказанного говорит и то, что у северных народностей никогда не было огнестрельного оружия, оно появилось у них совершенно недавно и, надо сказать, весьма высокого качества. Но лайка, многие тысячелетия, находясь в тайге, где встреча с медведем не редкость, а скорее норма, была без сомнения знакома с таким зверем.
В неурожайные годы лайка, видимо, защищала жилище хозяина от голодных хищников, а на промысле пушнины могли быть случаи столкновения охотника со зверем, и помощь лайки была очень кстати. Это положительное качество в поведении лаек аборигены тайги, конечно, поддерживали, т. е. предпочитали оставлять потомство от смелых и отважных собак, не боявшихся медведя.
Можно предположить, что до начала ХХ века в местах коренного обитания лайки предпочтение отдавалось соболятницам, лосятницам, бельчатницам, мелочницам (лайка, облаивающая всех подряд. Но универсальность усредняет результат работы, и такая лайка не может показать яркую самозабвенную работу по какому-то одному виду).

За лайку – три коровы
С начала 20-го века лайками заинтересовались городские охотники, аборигенные отродья лаек стали обычной собакой северного русского населения у промысловиков. Начался ввоз лаек в города Сибири, Урала, Центральную Россию и культурное заводское разведение некоторых отродий лаек в кинологических центрах. У русского населения северных окраин России лайка становится надежным помощником по промыслу пушнины и зверя. В начале века на лайку, как на орудие промысла пушнины государственные органы возлагают большие надежды. Организуются первые питомники в системе ЗаготЖивСырье, обследования лаек «в местах их коренного обитания», проводятся выставки охотничьих собак с привлечением лаек из глубинок. Назначались даже специальные призы для лаек, принадлежащих промышленникам.
Как же ценились лайки в довоенный период ХХ века в зависимости от способностей и специализации? Из труда Г. И. Демидова, сотрудника Уральской научно-исследовательской станции, можно сделать вывод, что на первое место по значимости для промысловой охоты выдвигались бельчатницы. На втором месте была лосятница, на третьем – соболятница (куничница). На четрвертом – глухарятница. Цены на них могли даже приравниваться к стоимости двух — трех коров, но продажа лаек, особенно взрослых, тогда была явлением редким. И это в Таборинском районе, который не являлся чисто промысловым районом. Люди здесь жили не только охотой, но и разведением домашних животных и огородничеством.
В 1927 году, в журнале «Уральский охотник», Ф. Ф. Крестников писал: «Бельчатница стоит 15-20 рублей, а если идет на куницу – 100 рублей, выдающаяся куничница – 300 рублей. Лосятница стоит 200-300 рублей, особо выдающаяся – 500-1000 рублей. Щенок в союзе охотников – 10-20 рублей. Двухствольное ружье – 200-300 рублей, ружье классного мастера – 600-1500 рублей».
Владельцы питомников отдавали предпочтение лайкам зверового направления. Питомники Ширинского-Шихматова, Нарышкина, Маламы, Лялина, Дмитриевой-Сулимы. Очень популярна была у русского населения охота на лося с лайкой на Урале. Лосятинцы очень ценились. (Не из каждой лайки можно сделать лосятницу. Хорошие лосятницы редки, и это качество чаще наследуемое). Русское население европейского севера использовало лаек для обнаружения медвежьих берлог, которые потом очень дорого продавались богатым охотникам двух столиц – Москвы, Санкт-Петербурга.
По осени в городах, в частности, в Екатеринбурге, сбивались охотничьи ватаги и отправлялись, кто – по железной дороге, кто на конных подводах, — в северные районы на промысел пушного зверя (в основном на белку, т. к. численность соболя и куницы к этим годам была сильно подорвана). Продажа пушнины на международных аукционах имела большое значение в экономике страны. Со страниц всех охотничьих изданий звучал призыв к сохранению лайки – «кормилицы и поилицы» северного населения.
В послереволюционные годы более востребованной стала лайка бельчатница, ввиду катастрофического уменьшения поголовья соболя (куницы), лося, и запрета охоты на эти виды. Интерес к бельчатницам, мелочницам сохранялся до послевоенных лет. К послевоенным годам стали организовываться и крепнуть промхозы. Стала расти популяция соболя. Восстановилось до разумного предела поголовье лося, и он стал даже обычным зверем лесостепной и лесотундровой зоны. Но культура охоты, приёмы охоты на сохатого с лайкой практически были потеряны. Стала популярна «охота» с тракторов на кормушках и солонцах. Простые охотники, не имеющие возможности приобрести отдельную лицензию, охотились бригадами загоном на номера.
Смешно и печально в классическом стиле с лайкой  лося добывали браконьеры, особенно жители сельских местностей и таёжной зоны.
В послевоенные годы было много сделано по развитию заводского лайководства.

Уклон в спорт
С 1947 года были приняты стандарты на отечественные породы лаек по имеющемуся поголовью собак в кинологических центрах. По географическому принципу. К этим годам были разработаны правила испытаний почти по всем основным видам охоты с лайкой.
После принятия стандартов начался бурный рост заводских пород лаек, особенно западносибирской, а вместе с ними — количество проводимых выставок, испытаний. Как грибы после благодатного дождя объявлялись всевозможные чемпионы. С этого момента заводское лайководство стало принимать выраженный спортивный характер. С принятием бонтировочной оценки критерием, определяющим племенную ценность лайки, становятся баллы, набранные ею, а не количество добытых белок, соболей, лосей, глухарей. Все дипломы на так называемые «вольные» виды (исключая лишь утку) дают равные баллы, т. е. диплом по белке, заработанный в парковой зоне, приравнивается диплому по соболю, диплом по тетереву – приравнивается диплому по лосю и т. д. Разница заложена лишь в степенях диплома.
Изменился и образ жизни лайки. Из полудикого состояния, будучи постоянной спутницей таежного следопыта, она в короткий срок оказалась пленницей гаражей, балконов, сараев. В прежней жизни лайка северных народностей большую часть года сопровождала хозяина и не знала поводков. Рядом с охотником у неё выработалась сообразительность, постоянная готовность работать с «вожаком» (охотником). Поэтому лайка работает не «когда хочу», а «когда надо» и «сколько надо».
Теперь лайка в городе постоянно испытывает дефицит общения с хозяином, с членами семьи. С началом перестроечного периода в России еще больше ухудшилось ее положение. Отсутствие спроса на меха, дороговизна транспортных услуг вынудили многих любителей лаек отказаться от поездок в северные области страны. Прокорм лайки стал для многих владельцев настоящей проблемой.
Между тем, мы стали свидетелями того, как наши улицы наводнились мастиффами, стаффордами, хаски и шпицами. Для прокорма этих собак, оказывается, есть хорошие заморские корма, для транспортировки – иномарки, а для выставок – лучшие спортивные комплексы и стадионы. Наши ценнейшие породы охотничьих собак, являющиеся культурным наследием многих народов, для восстановления которых потребуются многие десятилетия, влачат жалкое существование. Государственные ведомства и Росохотрыболовсоюз от решения проблем охотничьего собаководства практически отмежевались.
Что происходит с лайкой как с породой сейчас? Она быстро становится спортивной собакой. С каждым годом набирают значимость шоу-состязания по подсадным видам. О культуре охоты, о первоначальном назначении лайки напрочь забывается, новое поколение лаечников (а им решать судьбу лайки как породы) ориентировано на зверовых лаек, то есть опять состязания на подсадных видах зверей. Более состоятельные владельцы лаек, не зная культуры охоты с ней, охотятся, в лучшем случае, облавным способом, в худшем – стреляют с подъезда из нарезного оружия, «не отрывая зад» от сиденья автомобиля.
Виновато ли новое поколение лаечников, что им не прививается культура охоты с лайкой, что не знают они романтики таежных скитаний с лайкой тет-а-тет? Кто виноват в том, что зверю практически не оставляют шанс на выживание (нарезное огнестрельное оружие, стрельба с подъезда на автомобиле, снегоходе, тракторе)? Кто должен передавать старые традиции добывать зверя в честной борьбе, бережно и с уважением относиться к гордости российских угодий – лосю? Кто донесет, что случаи безуспешных охот не должны приводить в уныние? И что прелесть охоты с лайкой заключается не только в «застреленных» килограммах мяса, а в том, как работает лайка, насколько её участие сказалось на результативности охоты.
У новых «зверовых» охотников с лайкой охоты скоротечны: быстрый отстрел хоть каким способом, фотографирование около лося (кабана, медведя) обязательно с лайкой, роль которой в добыче зверя чаще всего сводится к абсолютному нулю. А между тем, охота с лайкой очень спортивна, эмоциональна, требует огромных напряжений сил: умения ориентироваться в лесу, ночевать под открытым небом. Все, кто долгие месяцы жизни проводил с лайкой на промысле, сопряжённом с трудностями и суровыми испытаниями, всегда с любовью и теплотой вспоминают о помощниках по риску и годах жизни в тайге.
laikiural.ru