Автор участвовал в проведенных 6 апреля парламентских слушаниях и в конференции, которая проходила на заключительной в 2017 году выставке, для любителей активного отдыха. В ходе этих мероприятий рассматривались состояние дел с российской охотой и возможные пути изменения законодательства в данной сфере. Во время дискуссий прозвучало немало интересных высказываний. Появилась надежда, что наконец-то власти услышали охотников и хотят решить возникшие проблемы.
Тем неожиданнее для многих участников тех событий, включая автора этой статьи, стало оперативное рассмотрение Госдумой проекта Федерального закона № 333436-7, предусматривающего запрет применения контактных способов тренировки (дрессировки) животных.
За несколько дней до наступления 2018 года депутаты во время трех чтений проголосовали за одобрение документа. В нем среди прочего речь шла о введении обязательного требования обучать собак работать по зверю без контакта — к примеру, через сетку или стекло, натаскивать их по следу, помеченному искусственной кровью.
Доводы сторон
Инициаторы законопроекта, надо отдать им должное, неплохо потрудились вместе с рядом организаций, позиционирующих себя как «зоозащитные». Тут кстати пришлись и петиции этих активистов, выступавших против контактной притравки по зверю. Они поняли, что пока не смогут добиться полного запрета испытательно-тренировочных станций (ИТС), и решили изменить тактику.
«Зоозащитники» нашли подход как к чиновникам, так и к ряду депутатов Госдумы, благодаря чему последние не заметили, что многие руководители регионов выступали против этого законопроекта. Активисты направили в нижнюю палату парламента свои аналитические справки о работе ИТС, а также свыше 150 очень красочных и жестоких фотографий и несколько видеороликов. Эти никем и ничем не подтвержденные материалы должны были показать, как мучают подсадных животных.
Сообщалось, что их держат в тесных клетках, не дают достаточного количества еды. Перед притравкой ставят успокоительные препараты и порой даже вырывают клыки и когти, чтобы не было возможности нанести урон собаке. Активисты также утверждали, что в ходе этих тренировок дикие животные погибают или получают серьезные увечья и травмы. Однако объективных доказательств существования подобной распространенной практики не приводилось.
Помогли эти активисты, вероятно, и с пояснительной запиской к законопроекту, которая также не была отягощена какими-то свидетельствами или хотя бы статистическими данными. Зато в тексте имелись сомнительные утверждения о том, что в западных странах нет контрактной притравки охотничьих собак.
Но никто даже не принял во внимание, что в Европе уже давно нет бурых медведей, а волков остались единицы. Самыми распространенными хищниками в этих странах являются лисицы. А вот стрелков там защищает государство, и никто их не называет «жестокими убийцами зверушек».
Согласно сведениям руководства Росохотрыболовсоюза, в России приблизительно 58 тысяч охотничьих собак, относящихся к отечественным породам. По данным СМИ, во всех регионах действуют около 200 испытательно-тренировочных станций. Правила притравки и натаски утверждены Федерацией охотничьего собаководства и Росохотрыболовсоюзом.
По информации ученых, в стране есть около 220 вольеров, в которых содержат и разводят оленей, кабанов, косуль, ланей, муфлонов и лосей. Почти половина этих объектов находится в центральной части страны, в Приволжском федеральном округе — менее 20%, в Северо-Западном и Уральском — примерно по 5%. В Сибири и на Кавказе подобных вольеров — считанные единицы, а на Дальнем Востоке их нет совсем.
Предложения по законопроекту от охотничьих и кинологических организаций услышаны не были. На фоне активности «зоозащитников» депутаты решили, что надо изменить существующую систему по подготовке, тренировке (дрессировке) собак и птиц для дальнейшего их использования в угодьях, использовать более гуманные методы, исключающие жестокое обращение с животными.
В итоге Госдума приняла документ подавляющим большинством голосов, но Совет Федерации его отклонил. В январе для доработки законопроекта была создана согласительная группа из 11 депутатов и такого же количества сенаторов.
Разница между центром и периферией
В первые дни нового года в Москве состоялась конференция «В защиту правильной охоты и охотничьего собаководства». Спикеры много говорили о том, кто и как в Госдуме добивался принятия этого законопроекта. Кинологи и активисты затрагивали проблемы собаководства и опровергали обвинения в жестоком обращении с животными на испытательно-тренировочных станциях.
Меня же не покидала мысль о том, почему же подавляющее число охотников из отдаленных регионов за Уралом не вышли с пикетами против законопроекта? Не секрет, что именно на Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке сосредоточены основные наши угодья и ресурсы.
Население этих территорий насчитывает около 32 миллионов человек. Жизнь там конечно же не такая, как в Центральном федеральном округе, многие жители которого считают себя настоящими охотниками. Да и проблемы разнятся.
Мне повезло в том, что для меня Сибирь, Байкал и Дальний Восток не просто географические названия. Там жили и живут мои родственники. Я служил восемь лет в Приморском крае, в Хабаровске окончил юридический институт. В нашей студенческой группе было немало охотников.
В тех же краях сам добывал дичь. Встречал и промысловиков, для которых охота — дело жизни. Они сами натаскивали и притравливали и зверовых лаек, и я видел работу этих собак.
Что изменилось там сейчас? Уже давно нет Госпромхозов, а охота и вся связанная с ней деятельность остается делом жизни для значительной части населения. Каких-то не ведомых таежникам испытательно-тренировочных станций там отродясь не было. Своих промысловых собак охотники обучают так, как это ранее делали их отцы и деды.
Так что, по большому счету, им нет дела до вопросов ИТС и возможного запрета контактной притравки, обсуждаемых в столице и областях центральной России. И действительно, большинство из этих станций сосредоточено вокруг мегаполисов, где прописаны и живут несколько миллионов учтенных охотников. Некоторые из них держат и собак.
Зарабатывая на хлеб насущный, не все горожане могут надолго выехать в угодья для натаски своего любимца по зверю. К тому же Правила охоты разрешают делать это самостоятельно лишь в открытый сезон и на специально отведенных землях. И все же многих не покидают мечты и мысли о возможности добыть если не медведя, которых уже мало в этих местах, то хотя бы лося, кабана или косулю.
А рядом с крупными городами как раз и имеются ИТС. Там за какую-то небольшую сумму можно устроить для своего питомца 20-минутное испытание по вольерному кабану или притравку по медведю на четверть часа. А то и принять участие в соревнованиях охотничьих собак по кровяному следу. Конечно, стоимость таких процедур разнится в зависимости от удаления от центра России…
Важные уроки
После прохождения вышеназванных испытаний на ИТС можно получить диплом о работающей по грозному зверю собаке. Не мне судить об охотничьих качествах питомцев, обучавшихся подобным образом. Но даже мои скудные знания по этому вопросу убеждают, что с такой собакой на опасного зверя идти рискованно.
Вот и получается, что ИТС имеют право на существование. Назвать их работу хорошо отлаженным бизнесом лично у меня причин нет, не располагаю для этого должной и проверенной информацией… Другим уроком, который можно сделать из истории с законопроектом № 333436-7, является то, что большинство любителей и промысловиков остаются в неведении, а иногда и сознательно не замечают событий, происходящих вокруг охоты.
Она перестала быть полноправной отраслью экономики. В Европейской части России очень заметно, что сужается сама возможность заниматься традиционной охотой. Вместо этого все чаще настойчиво предлагаются, а иногда и навязываются услуги в сфере, связанной с добычей дичи.
И, даже когда вы заплатите немалые денежки, не во всех частных хозяйствах вам разрешат самому охотиться на зверя и птицу, да еще со своей собакой. Усиливается натиск на общедоступные угодья, где в силу отсутствия должных инвестиций не только не восполняют популяции диких животных, но и охрану от браконьерства трудно наладить…
Только сейчас, в связи с нашумевшей историей о возможности запрета контактной притравки, «встрепенулся» Минсельхоз, напомнив, что ряд охотничьих собак подпадают под действие Федерального закона о племенном животноводстве. Считаю, что это начинание тоже надо доводить до необходимых действий. Тем более что рабочие собаки — это не изнеженные комнатные питомцы, а закаленные особи, которые должны соответствовать своему предназначению и продолжать породу русских охотниц.
И еще один момент. Думаю, что, если мы этот урок не усвоим, не за горами время, когда нам придется отстаивать наше право на охоту.
Вячеслав Михайлов, г. Калуга
Свежие комментарии